Тарзанариум Архимеда
Шрифт:
— Олег, — жалобно спросила она, — что это было?
— Ты успела его рассмотреть? — вопросом на вопрос ответил Тресилов.
Руслана покачала головой.
— Мне показалось, что это — типа какой-то металлической крысы.
— Ага. Типа крыса из нержавеющей стали спасает мир. Часть последняя, — тяжело дышал Олег.
— Если ты сейчас медленно обернешься, — голос Русланы был таким напряженным, что казалось: еще немного и у нее разорвутся голосовые связки, — то сможешь увидать еще один экземпляр всемирного спасателя.
Надо было отдать должное командиру: испуганно оборачиваться он не стал.
Из-за большой глыбы, напоминающей по форме угловатый человеческий череп,
— Смотри!
Еще одно создание, взявшееся непонятно откуда, торопливо проскользнуло мимо Русланы с Олегом и исчезло в одном из отверстий, обнаруженных возле спаундера.
Олег крякнул и осторожно побрел к черепообразной глыбе. Руслана хотела было остановить его, но, поколебавшись, пристроилась за ним в кильватере. Как они и ожидали, за глыбой чернело еще одна дырка.
Тресилов попытался недоуменно почесать затылок. Скафандр для такого действия был явно не приспособлен.
— Однако же, как оно мутно, это самое Море Ясности. Не помню, чтобы про такое упоминалось в первоисточниках.
— Олег, у меня ощущение того, что мы со всего размаху ляпнулись одним интересным местом прямо на муравейник. Мне кажется, что нужно убираться отсюда.
И внезапно он уставились провалами светофильтров друг на друга.
— Ч-черт! — прошипел Олег.
— Вот именно, — согласилась с ним Руслана, поворачиваясь к спаундеру, а потом, насколько можно быстро, пошла к нему. Тресилов — следом. Про крысоподобных существ они как-то сразу забыли.
Стойка, если еще и погрузилась в грунт, то явно не намного. Проблема была в другом. Ее просто необходимо было освободить от реголита. Откопать. Потому что она цепко держалась за Луну. И взлететь в таком состоянии было явно невозможно. В лучшем случае — посадочный модуль завалился бы на бок. В худшем — взорвался бы двигатель.
— Когда Сергей появится? — пропыхтел Олег, отгребая лопаткой, вытащенной из модуля, шершавый, похожий на засохшую пену, грунт.
— Минут через пятнадцать, — бросила вспотевшая Руслана, взглянув на табло часов. — Надо было все-таки с фирмой связь поддерживать. Эти наши коммерческие тайны могут сыграть с нами же очень плохую шутку.
— Если уже не сыграли, — мрачно отозвался Тресилов. — Связь, в принципе, есть. Но только через Серегу. Я даже позывных не знаю. Это — по линии «Роскосмоса» и это — крайний случай. Если проколемся, то с «Дальтуром», скорее всего, распрощаться придется. Обстоятельства их интересовать не будут.
— Слушай, но, все-таки, что это за чудеса?..
— Копай, давай. Не расслабляйся. Загадки потом разгадывать будем.
Руслана закусила губу и со всего размаху воткнула лезвие лопатки в неподатливый грунт, переполненный поблескивающими стеклянными шариками тектитов. Что-то было не так. Что-то пошло не так с самого начала. Барбикен вспомнила, как они втроем, ощущая все нарастающее напряжение, смотрели на приближающуюся Луну. И внезапно поняла, что, не смотря на все свое волнение, они не чувствовали ее. Их авантюра, их веселая авантюра (по крайне мере, именно такой казался этот вояж до самого прилунения), переполняла и ее, и ребят обычным мальчишеским озорством. Руслана физически ощущала это. Луна в иллюминаторе была всего лишь кадром интересного фантастического фильма, в котором они играли главные роли. Вот сейчас выключатся юпитера,
Они тогда не понимали, что никакого выхода может и не быть. Что Луна окажется не такой, про какую рассказывали в умных книжках умные ученые. Не такой, какой пытались описать в своих мемуарах американские астронавты. И даже не такой, какую нафантазировали, закатив глаза от восторга, впечатлительные уфологи. А будет она бесконечно далеким, страшным в своей далекости, миром, за безжизненными декорациями которого таится что-то ужасное.
Руслана почувствовала, что ее начинает трясти и она попыталась как можно крепче сжать короткую рукоятку, игрушечной на вид, лопатки. И еще она поняла, что Олег тоже ощущает нечто подобное. По крайней мере, движения его замедлились и стали неуверенными. Вороной светофильтр вплавился в гермошлем и, окаменев, ни на миллиметр не сдвигался вместе с ним в сторону. Напряженность согнутой спины передалась и скафандру, вздыбившемуся горбом ранца. Что-то еще должно было произойти. И когда возле самой стойки багровый луч вырвался из-под грунта, опалив реголит желтым отблеском, Руслана не удивилась и не перепугалась. Перебоялась, наверное.
Она успела схватить Олега за поясницу и отдернуть его от металлической лапы спаундера. Луч вдоль обтекал ее и явным образом нагревал.
— Руська, Руська, что это?! — хрипел Тресилов. — Что это за чертовщина?!.. Взлетаем! Взлетаем немедленно, мать твою!!!
— Успокойся, успокойся, Олег! Бог с ней, со стойкой! Будь тут. Я сейчас достану ключи и отвинтим ее к ядреней фене! Спаундер и на трех лапах устоит, пока не взлетим! Я поскакала…
Поскакать, впрочем, Руслане не пришлось. Тресилов первым ринулся к трапу, резко подтянулся и одним акробатическим движением кинул тело в открытый люк. Если бы Барбикен не увидела этого трюка своими глазами, то она считала бы его невозможным для их, чересчур громоздких, скафандров. Стойка краснела и явно разогревалась.
— Олег, Олег! — рвала Руслана голос на клочья. — Ключи, ключи давай! Двигателя не включай, взорвемся!
Этого она боялась больше всего. Включение двигателя сейчас было бы равносильно самоубийству. Остановившееся было время внезапно рванулось, с хрустом выворачивая себя из пространства, и снова помчалось вскачь.
Тресилов все-таки смог взять себя в руки. Потому что из люка вылетело что-то блестящее и замедленно упало к ногам Русланы. Схватив инструмент, набитый для предупреждения инерционных отскоков железной дробью, она торопливо начала разъединять телескопическое соединение нижней части стойки с основной. Быстрее, Руська, быстрее…
Внезапно Руслана поняла, что последние слова она не повторяет про себя, а слышит в наушниках. Командир выкрикивал их по слогам и цокотал зубами.
Крепление разъединилось на удивление легко и Барбикен, судорожно сглотнув, попробовала восстановить остановленное дыхание.
— Бы-стрей, Русь-ка, бы-стрей, — билось в наушниках и внезапно: — Ру-у-уся, оглянись!
И Руслана оглянулась.
Пар десятков «крыс», как она начала называть про себя непонятных существ, невозможных по всем законам природы в этом мире, замерли метрах в пятнадцати от посадочного модуля, тихо подрагивая поднятыми хвостиками-хоботками. Никаких действий они пока не предпринимали. Оплавленная часть стойки медленно исчезала в пепельном грунте. Спаундер стоял на трех лапах и до Земли было почти четыреста тысяч километров.