Таверна «Лапы и хвост»
Шрифт:
– Благодарю, – девушка с явным трудом сфокусировалась на мне и даже сделала попытку улыбнуться, – знаете, мне в голову сейчас пришёл совершенно замечательный сюжет… Это будет рассказ, просто обречённый на успех!
– Мелисса, – строго проговорила графиня, – литературными вопросами ты займёшься дома, а сейчас, прошу тебя, удели внимание окружающим. Ах, эти творческие личности! – воскликнула она, обращаясь к нам. – Совершенно не от мира сего!
Не понимаю, почему матушка решила, что наследница Карингтонов – подходящая для меня партия? Или там задействованы какие-то пока мне не известные интересы, призванные укрепить и без того достаточно стабильное
Между тем Джайс, решивший лично прислуживать за завтраком, снял крышки с больших серебряных блюд, и по столовой растёкся божественный аромат свежей выпечки. Наличие нежно любимых мной рогаликов с лимоном и орехами несколько примирило меня с этим странным завтраком, и я начал смотреть на жизнь с робким пока оптимизмом.
– Ах, дорогая Шарлотта, – обратилась графиня к матушке, которая как раз задумчиво переводила взгляд с рогаликов на булочки со сливками и обратно, – какая ты счастливица, что можешь не заботиться о талии и позволять себе все эти невероятно вкусные и в то же время ужасно вредные вещи!
С этими словами графиня Анжелика положила на свою тарелку малюсенький сухарик с изюмом из числа тех, что матушка обычно бросала в овсянку, чтобы как-то скрасить пресный вкус, потом подумала и добавила к нему крохотную яблочную зефиринку.
Мелисса же задумчиво созерцала свою чашку, в которую Джайс уже налил чай, и явно не планировала принимать участие в беседе. Может, не так уж она и плоха как вариант объекта для ухаживаний? Ну а что? Молчит, развлечений не требует, подарков тоже, а что придётся иногда выслушивать всякий литературно-романтический бред – так это вполне себе можно пережить. Зато матушка отстанет, я смогу спокойно продолжать свой привычный образ жизни.
Тут я почувствовал, что моего колена что-то коснулось, и опыт подсказал мне, что это – женская ножка. Так как Мелисса по-прежнему мечтала о чём-то своём, а матушке тем более не было ни малейшего смысла пинать меня ногами под столом, вывод напрашивался сам собой.
Я погрешу против истины, если скажу, что интрижки с замужними дамами были для меня чем-то неприемлемым. Ничего подобного! Как и большинство ценящих свою свободу молодых мужчин, я никогда не отказывался от ни к чему не обязывающих романов. И никакие угрызения совести меня в связи с этим не мучили, так как подобные отношения если кому и угрожали, так это даме. Не все мужья, знаете ли, положительно реагируют на наличие у супруги молодого любовника. Но это проблемы исключительно решившейся на приключение особы. Мы, мужчины, относимся к подобным забавам намного проще. К тому же элемент риска, пусть и небольшого, тайны и привкус чего-то запретного так приятно будоражит кровь!
Но вот в данном конкретном случае я не был готов к активным действиям хотя бы просто потому, что графиня Анжелика была совершенно не в моём вкусе. Светлые кудряшки, тщательно уложенные модным мастером причёсок, неестественно длинные ресницы угольно-чёрного цвета, слишком крупные для утреннего визита бриллианты – вся эта «роскошь» вызывала у меня одно-единственное стремление. И это было совершенно не то желание, на которое так откровенно намекала графиня Карингтон. Да и потом… не люблю я женщин, которые настолько откровенно предлагают себя. А где азарт охоты? Где желание обогнать соперников? Нет… Этот вариант мне абсолютно не интересен. Только вот, боюсь, графиню такое моё отношение совершенно не устроит.
Я
– Матушка, – отставив чашку, обратился я к баронессе Даттон, – как вы смотрите на то, чтобы я показал Мелиссе ваш восхитительный розарий? Мне кажется, он должен понравиться столь романтичной барышне?
– О, Мэтью, – на лице матушки мелькнуло искреннее изумление, – это просто великолепная идея! А мы с милой Анжеликой составим вам компанию, чтобы не нарушать приличий. Но мы не станем вам надоедать, у вас, молодёжи, свои разговоры!
По лицу графини было заметно, что она с большим удовольствием поменялась бы с дочерью местами, но на такой откровенный шаг Анжелика, к счастью, не решилась. Во всяком случае – пока.
– Мелисса, а над каким рассказом вы сейчас работаете? – спросил я, осторожно подхватывая под локоток младшую графиню Карингтон и увлекая её на боковую аллею розария. – Матушка говорила мне, что вы очень талантливы…
– Правда?! – Мелисса, до этого безучастно шагавшая рядом со мной, резко повернулась, и в её голубых глазах мелькнул восторг. – О! Это так мило со стороны баронессы!
– Да-да, – я улыбнулся, – её кузина Лионелла говорила, что ваши рассказы пользуются огромной популярностью среди… – тут я на секунду запнулся, но тут же исправился, – среди истинных ценителей прекрасного.
– О, барон, благодарю вас, ваши слова – бальзам для моего сердца!
Мелисса остановилась и, глядя на куст роскошных кремовых роз, продекламировала:
– Ты для меня словно солнечный луч, озаривший мрачный склеп давно погасшей души, – вдохновенно начала она и вдруг задумалась, – или лучше «замёрзшего сердца»? Как вы думаете, барон? Погасшей души или замёрзшего сердца? Мне кажется, про душу романтичнее? И метафора про склеп – очень ведь недурна, правда? Я сама её придумала, когда вчера смотрела в окно на гаснущий свет луны, отражающийся в глади старинного пруда в парке.
– Да, про склеп – это сильно, – согласился я, с тоской думая о том, что явно погорячился, соглашаясь на Мелиссу. Может быть, блондинистая Анжелика – это не так уж и плохо? Хотя нет, лучше склеп в рассказе Мелиссы, он, по крайней мере, не мой, а вот чего ждать от графа Карингтона, если он вдруг проведает о шалостях своей супруги, – это большой вопрос. Тут и до реального склепа не далеко: граф не выглядит человеком, склонным к прощению и компромиссам.
– Я даже не предполагала, что вы такой ценитель прекрасного, – восторженно всплеснула руками Мелисса, – может быть, вы согласитесь стать участником нашего литературного клуба?
– У вас есть клуб? – изумился я, но вовремя опомнился. – Разумеется, я с удовольствием когда-нибудь присоединюсь к столь изысканному обществу.
– Тогда я пришлю вам официальное приглашение, – Мелисса радостно захлопала в ладоши, вызвав удивлённый взгляд моей матушки и неприязненный – своей. – Мы как раз скоро будем обсуждать повесть княжны Люсиль Линдс. Она называется «Отшельник и нимфа», и в ней рассказывается история молодого человека, отринувшего все соблазны большого города и удалившегося под сень вековых дубрав для познания смысла жизни. Там он встречает нимфу, и они ведут долгие разговоры о чувствах, о прошлом и будущем, о любви… Очень, очень трогательная история! И нам было бы интересно услышать ваше мнение, барон Мэтью!