Тавриз туманный
Шрифт:
– Уважаемые товарищи, - начал я, открывая заседание - Для того, чтобы использовать плоды завоеванной победы, мы должны принять кое-какие меры. По только что полученным мною сведениям, первым требованием царского консула будет сдача незмие и его руководителей. Русскому правительству это и нужно. Крайне трудно подчинить колонизаторским законам народ, имеющий здорового и сильного вождя, потому-то царский консул решил в первую очередь уничтожить руководителей тавризской революции. Учитывая это, мы еще до начала выступления вынесли решение об оставлении Тавриза. Это наше постановление состоит всего из нескольких кратких пунктов и я думаю, что, зачитав
– Читайте, читайте!
– раздалось со всех сторон. Я стал читать:
1. Категорически отвергнуть требование царского консула о разоружении незмие.
2. В случае попытки царского правительства осуществить свое требование силой оружия, ответить на это вооруженным сопротивлением.
3. Вывести из Тавриза всех сотрудников незмие, принимавших участие в вооруженном восстании.
4. Принять решительные меры к эвакуации из города руководителей революции и тем спасти их от репрессий царского консула.
5. Оружия царскому правительству не сдавать.
Все пункты были приняты единогласно, кроме четвертого, вокруг которого начались прения.
Первым стал излагать свои возражения аптекарь Гаджи-Али.
– Я не совсем согласен с мнением товарища, - начал он.
– Товарищ считает, что репрессии, ожидающие руководителей, сломят дух народа. Я спрашиваю, не сломит ли дух народа бегство их ради спасения собственной шкуры и оставление населения на произвол? По-моему, если в такой ответственный момент мы покинем массы, массы будут вправе считать, что революционеры заботились только о собственном спасении и за это возненавидят нас. Вот почему я предлагаю оставить руководителей во главе масс.
Я не хотел открывать длительные споры по этому вопросу. Времени было мало, к тому же выступление Гаджи-Али могло сделать дальнейшие прения бесплодными: на сегодняшнем заседании большинство составляли купцы, слепо подчинявшиеся Гаджи-Али.
– А покинет ли с нами город сам товарищ?
– спросил Мирза-Ахмед Сухейли.
– Если будет на этот счет решение, я подчинюсь ему.
Выслушав мой ответ, присутствующие обратили свои взоры к Гаджи-Али, ожидая, что скажет тот.
– Если товарищ имеет возможность остаться, - сказал Гаджи-Али, - я приветствую это. Его отъезд приведет к распаду нашей организации.
Это предложение было принято единодушно. Затем наступило всеобщее молчание. Была полнейшая тишина, не было слышно ни булькания кальянов, ни звона ложек.
– Есть ли еще желающие высказаться?
– спросил я, обращаясь к собравшимся.
Никто не отозвался. Мне оставалось сказать последнее слово. Руководители тавризской революции все еще были в неведении о намерениях царского правительства в отношении Тавриза. Как при всех затруднительных положениях, они надеялись и теперь найти защиту в английском консульстве и тем или иным путем избежать репрессий.
– Теперь дело обстоит несколько иначе, чем прежде, - начал я.
– По вопросу о подавлении тавризской революции между Россией и Англией достигнуто полное соглашение. Англия дает согласие на вооруженное подавление каждого восстания, вспыхивающего на территории, входящей в сферу влияния России. Должен предупредить товарищей, с которыми работаю в течение ряда лет, что на этот раз английское консульство закроет свои двери и никого под свою защиту не примет. Это мы наблюдали и в девятом году, когда русские впервые вступили в Тавриз. Англичане тогда закрыли двери своего консульства перед тавризцами.
При этих словах Гаджи-Али усмехнулся, и я, тотчас поняв значение этой усмешки, добавил:
– Гаджи смеется над этим предложением. Быть может, оно и смешно, так как предложение Гаджи-Али не оставлять Тавриза - принято большинством еще до голосования. Тем не менее, я обязан голосовать свое предложение. Когда-нибудь история иранской революции оценит оба эти предложения. Я все еще не теряю надежды, что Гаджи-Али-ага не решится принять на себя такую тяжелую ответственность перед историей и будет голосовать за мое предложение.
Слова мои не возымели действия. За мое предложение голосовали только Ибрагим-бек Джахангиров и Амир-Хашемет.
Вопрос был исчерпан.
– Теперь следует обсудить наш план, - оказал я, обращаясь к Амиру Хашемету.
– Куда и как собираетесь вы направляться, покинув Тавриз?
– Отсюда мы направимся в Урмию и, если понадобится, перейдем турецкую границу. Но недостаточность средств помешает нам вывезти всех бойцов.
– Это не годится, - возразил я - Во-первых, вам не следует ехать в Урмию. По имеющимся у меня сведениям, правитель Урмии Иджлалульмульк всецело на стороне русских. Едва вы вступите в Урмию, как будете разоружены и переданы в руки царских агентов. Вам надо ехать в Салмас, а оттуда через Сарай перейти в Турцию в район Башкалэ. Что касается вашего намерения из-за недостатка средств оставить часть бойцов в Тавризе, то это совершенно недопустимо. Или вы должны покинуть город в полном составе или же всем до одного остаться здесь. Разрешение же финансового вопроса я беру на себя.
Едва был затронут вопрос о финансах, как большинство присутствующих сразу насторожилось. Эти люди больше, чем о собственной жизни, заботились о своих капиталах и немало перепугались от мысли, что я предложу развязать кошельки. Эти несчастные не знали, что через несколько дней все их имущество будет конфисковано Царским правительством, а сами они будут болтаться на виселицах.
Я поспешил рассеять их опасения.
– Принесите то, что было вам вручено, - сказал я, обращаясь к Мешади-Кязим-аге.
Мешади-Кязим-ага молча вышел. Присутствующие окидывали меня изумленными взглядами. Они и понятия не имели о том, что в распоряжении революционной организации имеются денежные суммы.
Не прошло и десяти минут, как Мешади-Кязим-ага принес и сдал Амир Хашемету две тысячи турецких лир и пять тысяч туманов серебром.
– Этой суммы пока достаточно, - сказал я - В нужный момент мы опять поддержим вас. Сохраните организацию в целости, вы еще должны будете вернуться в Иран. Царское правительство, поддерживающее иранскую контрреволюцию, само находится в процессе разложения. Счастливого пути! Иран никогда вас не забудет. Вы - герои Ирана. Передайте привет всем членам организации.