Тайфун
Шрифт:
Она пошла к двери. Ему так хотелось остановить её, обнять, прижать к груди и целовать, целовать как в первую ночь в Сочи, но внутренний голос удерживал его, твердил как заклинание: "Пусть уходит. Так будет лучше для обоих".
4
Эдик - он привык к этому имени как к нареченному - не думал и представления не имел, что таким тяжким и нестерпимо гнетущим окажется одиночество. Четвертый месяц пошел как он осел на необитаемом острове. Правда, здесь не океан, а всего лишь протока Амура, отделившая кусочек земли, чтобы сократить и облегчить путь основному потоку, но жить на этом клочке суши не лучше, чем Робинзону. Тот хоть живность какую-то заимел, а здесь, кроме птиц да проклятых мышей с крысами, ничего. И землянка, построенная рыбаками, любителями зимней рыбалки, не иначе авиаторами, базирующими три года назад невдалеке от этого места - Эдик нашел в землянке авиационные
Здорово он обвел всех вокруг пальца: наверняка кинулись искать его в аэропорт, на железнодорожные станции; в самолетах, поездах, в автобусах и автомашинах искали его. А он преспокойненько на моторке умчался. Правда, если быть честным, не так уж и преспокойненько. Он отчетливо и зримо помнил ту злосчастную ночь, когда понял, что его ищут. Узнать в убитой бухгалтершу из Южно-Сахалинска при современной технике ментам труда не составит - её фотокарточка в личном деле фирмы, несомненно, имеется и розыскники сразу же бросились по её следу. И хотя он, пока был знаком с нею, старался не мельтешить у людей на глазах, кто-то все же видел его. Да и не такие менты дураки, чтобы всерьез полагать, что женщина одна, по личной инициативе решилась провернуть такое дело.
Но тогда ему было легче - прямыми уликами против него менты не располагали и если искали его, то довольно по приблизительному описанию: в Южно-Сахалинске, кроме Бакурской, он ни с кем знакомства не водил. Во всяком случае, он почти год прожил в Хабаровске без всяких помех, даже в рыбацкой артели три месяца поработал. Для отмывки ворованных баксов... И чего, дураку, спокойно не жилось?! Миллионером себя посчитал, решил пожить на широкую ногу: "Мицубиси" купил хозяину квартиры с доверенностью на себя - Витя Козорез, летчик авиакомпании, почти все время был в разлетах, и Эдик единовластно владел машиной; по ночным притонам стал шляться, к игре в рулетку пристрастился. И за полгода спустил почти все баксы. А тут эта дура Оксана подвернулась, в командировку прилетела. Будто её дьявол ему подсунул. Может, и не совсем дура, но жадная очень, быстро клюнула на его приманку... И очень уж хороша в постели. Немало у него перебывало женщин, и худеньких, и полных, и совсем ещё "зеленых", и бальзаковского возраста, темпераментных и холодных, опытных в сексе и неумех; Оксана оказалась необыкновенной: мало того, что красивая, с фигурой Венеры, девственно упругая, страстная и необычно изобретательной. Она возбуждала его при воспоминаниях, при малейшем мысленном прикосновении и изматывала пуще зимней рыбалки, где целыми днями приходилось рубить лед под проруби, куда спускались сети. И у него в душе зашевелилось сомнение - а надо ли убирать ее? Умом он понимал - надо: её уже ищут, а сердце противилось, не хотело подчиняться разуму... Судьбу её решил кто-то за него...
В аэропорт после гарнизонного откровения он, разумеется, не поехал, а завалился к одной знакомой путане, жившей недалеко от лодочной станции, провел с нею ночь, а утром зашел в магазин спорттоваров, купил рюкзак и подходящую для рыбалки робу. Выбрал спиннинг, блесны и крючки - благо неплохо в этом разбирался, - в продовольственном магазине запасся консервами, хлебом, чаем и спустился к Амуру, на лодочную станцию. По пути в кустах переоделся. Время приближалось к полудню.
Как он и рассчитал, на лодочной станции, кроме сторожа, никого не было. Тщедушный мужичонка лет шестидесяти сидел в будке, в холодке, спасаясь от знойного солнца. Эдик поздоровался. Мужчина ответил неохотно то ли устал, то ли был не в духе, - вопросительно посмотрел на пришедшего.
– Прости, отец, что беспокою, - извинился Эдик, - на тот берег надо перебраться, к Бешеной протоке. Говорят, там лещ и сазан хорошо начал брать.
– А я-то причем?
– развел мужчина руки.
– Я сторож.
– Вижу. Ты свези меня туда - днем твои лодки никто
Сторож подобрел лицом, почесал затылок.
– А ежели кто из хозяев объявится? Неприятностей не оберешься.
– Подождет, никуда не денется. Скажешь, мотор после ремонта опробовал, или ещё что. Мне ли тебя учить.
– Так-то оно так, - заколебался мужичонка.
– И сколько же ты дашь?
Эдик достал сотенную купюру. Глазенки у старика заблестели, словно он хватил стакан горячительного, с сомнением глянул на щедрого рыболова.
– Хватит?
– спросил Эдик.
– Само собой.
– Сторож засуетился, взглядом стал выбирать лодку.
– Возьми, какая побыстроходнее да понадежнее, - посоветовал Эдик.
Старик так и поступил. Лодка действительно оказалась, что ракета дюралюминевая, с новеньким мотором "Вихрь", понесла по течению будто на крыльях, едва касаясь днищем воды.
До Бешеной протоки они добрались минут за двадцать, и едва лодка приблизилась к берегу, старик выключил мотор и сосредоточенно стал всматриваться, выбирая место поудобнее. Эдик схватил весло и изо всех сил ударил лодочника по голове. Тот чуть ли не вывалился за борт. Эдик успел подхватить его и мертвой хваткой сжал худую, морщинистую шею. Старик не дергался, даже не хрипел, сразу обмяк, безжизненно повиснув на его руках.
Эдик обшарил карманы старика. К счастью, паспорт оказался при нем, что и нужно было убийце, денег всего около пяти тысяч рублей. Да и по скудной одежонке видно было, что сторож жил небогато.
На берегу нашелся приличный булыжник и Эдик затолкал его под рубашку старика, закрепив груз брючным ремнем. Теперь можно не беспокоиться - скоро не всплывет. Оттолкнул лодку от берега, завел мотор и на середине Амура свалил труп в воду...
И вот он на этом острове, километров за сто пятьдесят от Хабаровска. Прожив в землянке неделю, стал подумывать, куда и как убраться отсюда. Прежде всего нужно раздобыть бензин для мотора. Еще по пути сюда он отметил на берегу два охотничье-рыболовных хозяйства - там стояли катера и моторки. Взял их на заметку, и потом похвалил себя за сметливость: дважды ночью под выходные дни, когда у причала было около десятка лодок, а на базе шел пир горой, он подплывал туда на своей "ракете" и вначале "позаимствовал" две канистры с бензином, а потом и более объемную емкость литров на сорок. Во второй раз даже рискнул пробраться на рассвете в домик и стащить оттуда два рюкзака с продовольствием. Догадывался, какой там устроил скандал. Однако больше на такой "подвиг" не отважился - могли подстеречь. Да нашелся и другой способ добывать пропитание - километрах в тридцати от острова располагалось село Свободное, где проживали русские староверы и нанайцы. Там имелся сносный магазин и кое-что из продовольствия можно было купить. Рублей у него, правда, осталось немного, а доллары лучше не показывать ментовские филеры везде рыщут. Приходилось пробавляться рыбой...
Пора, пора отсюда мотать удочки. Только вот куда?..
Можно, конечно, махнуть и к Черному морю, продлить летний сезон, отмыться в морской воде от подземной затхлости, от рыбьей вони. Рыба так ему осточертела, что от одного запаха воротит. Но где гарантия, что там его не ищут? Бывшая подружка, оставшаяся, к несчастью, живой, молчать о его планах не станет, все выложит ментам... Как он опростоволосился с южно-сахалинской бухгалтершей. Понадеялся, что в хлорке и испражнениях тело к весне в тлен превратится, а по костям даже Николая Второго не могут определить... Едва не лопухнулся в гарнизоне - со следователем чуть нос к носу не столкнулся... Вот смеху было бы...
Думай, не думай, а путь к Черному морю заказан. Ориентир надо на Японию держать. Там с долларами он не пропадет, да вот только как туда добраться? До Николаевска-на-Амуре он, конечно, на своей лодке доплывет запросто, а вот до Охи через Татарский пролив на такой посудинепереправляться очень рискованно. Придется обращаться к местным рыбакам. Тоже риск немалый - среди них и стукач может объявиться. А куда денешься...
Жаль, что у него нет никакого оружия. Давно мечтал приобрести пистолет, да все тянул - с ним тоже можно запросто подзалететь; попробуй потом оправдаться, доказать, что купил для самообороны... Там, в Хабаровске, пистолет ему, по существу, был без надобности, а вот здесь и на пути в Японию очень пригодился бы... Подождать, когда начнется охотничий сезон, и свистнуть у охотников хотя бы ружье? Неудобное оружие, в карман не спрячешь, но все-таки лучше, чем нож. Хотя он и боевой, с пружиной, а "дружок" слабоватый, далеко не достанет...