Таймири
Шрифт:
— Что… происходит? — хватая ртом воздух, крикнула Минорис.
— Боюсь, это конец света! Их света! — бросила Сэй-Тэнь. — Надеюсь, Норкладд разъяснит, в чем дело…
Норкладд, окруженный притихшими ребятишками, настороженно смотрел в окно. Завидев подруг, он выбежал на крыльцо и сделал им знак поторапливаться.
— Вы уже в курсе? — с места в карьер спросила Сэй-Тэнь.
— Я знал, что так случится, — коротко ответил он. — Возможно, это ложная тревога. Но, кто знает, вдруг вулкан разошелся не на шутку?
— Там пастух на лугу, с овечками, — напомнила Минорис. — Мы
— Мы сказали, что вернемся с вами и вы что-нибудь придумаете, — пробубнила Сэй-Тэнь.
— Вы, правда, так сказали? — опешил Норкладд. — О, я несчастный! Что я-то могу придумать?!
Сэй-Тэнь залилась краской.
— А ваши часы? Это ведь портал, верно? — нашлась Минорис.
— Верно, — пробормотал тот. — Молодчина! Не будем же тянуть резину. Все на луг!
По пути к выпасу Сэй-Тэнь несколько раз приставала к нему с вопросом, кто же всё-таки создал Ланрию, а он знай отмалчивался. Собравшись, наконец, с мыслями, поведал он ей вот какую историю:
«Жила-была на свете чудесная девушка Вернале. Она жадно постигала науки в мастерской счастья Лисса, и учителя не могли ей нарадоваться. Единственной, кому не по нутру пришлась ученость Вернале, была Ипва, которая отчего-то всеми силами старалась отвадить талантливую ученицу от пагубного, по мнению ардикты, пристрастия к естествознанию. А пристрастие это было до того сильным, что позволило Вернале разгадать тайну зарождения жизни и вернуть плодородие земле вокруг училища. Это был первый шаг, и он поверг Ипву в трепет. Когда же на возле мастерской вырос дивной красоты сад, ардикта ополчилась на юную волшебницу и задумала сад погубить. Перепробовала она все возможные способы: и саранчу, и неимоверный зной насылала, и поливала кислотой корни деревьев… Да только без толку всё. Сад выстоял и даже еще разросся. Ипва была в ярости.
«Хватит нянчиться с этой особой! — сказала она себе. — Лишу-ка я ее дара врачевать природу. Лишу — и выгоню из училища!»…»
— Не могу поверить! — перебила Норкладда Минорис. — Неужели Ипва была на такое способна?
— Она и сейчас способна, — заметил часовщик.
— А что было потом? — полюбопытствовала Сэй-Тэнь. — Вернале изгнали?
— Не совсем. От худшей доли ее избавил ваш покорный слуга, — ответил Норкладд. — Я в то время работал в мастерской и, прознав о намерении ардикты, предупредил Вернале. Тогда она сама решила уйти, не дожидаясь, пока Ипва отнимет у нее силы. Конечно, она не забыла своих благодетелей, то есть меня и нескольких моих товарищей, и создала страну, куда мы переселились, подальше от глаз Ипвы. Узнав о бегстве, верховная преподавательница разбушевалась и сгоряча предала страну Лунного камня проклятию. «Пусть не дают посевы всходов на истощенной земле! — повелела она. — Пусть птицы забудут дорогу в заброшенный край! Пусть знают: это всё, Вернале, из-за тебя!». В стране Лунного камня изгнанницу прозвали Вестницей Весны, и ей до сих пор не удалось разрушить мощные чары ардикты…
— Вестница Весны? Мы ее видели! Она бродит по пустыне в одиночестве, а люди ее презирают… — сказала Сэй-Тэнь.
— Но ведь земля стала неплодородной задолго до того, как Ипва наложила это ужасное проклятие? — уточнила Минорис.
— Верно. Но никто не знает, что явилось первопричиной катаклизма…
А между тем
— Я чувствую, как земля дрожит, — подал голос Фильтр.
— Ой, мне страшно! — тоненько пропищал Марике и вцепился в руку учителя.
— Давайте поторопимся! До пастбища уже недалеко, — сказал Норкладд. — А у страха глаза велики. Кроме того, у меня есть план.
При этих словах детвора мгновенно оживилась.
— А вот и стадо! — воскликнула Минорис. — Успели!
Пастушок уже бежал им навстречу. Он размахивал руками и что-то кричал, но из-за усилившегося рокота его невозможно было расслышать.
Земля сотрясалась пуще прежнего, а воздух из хрустального сделался мутным — в нем появились частички пепла.
— Вы спасете нас? Меня и моих овец? — выговорил пастух. Он чуть не налетел на Норкладда, споткнувшись о булыжник у дороги.
— Я постараюсь спасти вас всех! — ответил тот. — Если выбирать из двух зол меньшее, то уж лучше вам, друзья мои, немного потеснить Ипву в ее мастерской, чем погибнуть от извержения огненной горы.
— Уверена, Ипва поймет, — сказала Сэй-Тэнь.
И в это мгновение со звуком, похожим на взрыв торпеды, в небо над лесом взметнулась лавовая пробка, которая долгие годы закупоривала жерло дремавшего вулкана. Вершина горы разверзлась с оглушительным ревом, точно пасть исполинского чудовища. Друзья бросились ничком на землю, прикрывая головы, — как раз вовремя: сверху на них посыпались мелкие обломки горных пород. Овцы разбежались, и когда пастушок поднял глаза, то обнаружил, что на лугу остался один только Лорик. Барашек с трудом держался на трясущихся ногах и жалобно блеял.
— О нет! — вскричал пастух и, вскочив, метнулся к своему любимцу. — Моё стадо! Я соберу его, во что бы то ни стало!
Он вернулся на дорогу под градом обломков, и, не обращая внимания на сочащуюся из руки кровь, передал барашка Минорис. Пастух не находил себе места: то он порывался бежать через луг, то какие-то силы влекли его назад, к Лорику, присмиревшему в руках чужеземки.
— Каменный дождь стихает, а солнца по-прежнему не видно, — сказала Сэй-Тэнь. — Норкладд, что там с механизмом часов?
— Часы исправны! Вот, сейчас я переведу стрелки…
В глазах Фильтра застыл ужас, и, когда остальные мальчишки посмотрели в ту же точку, куда был устремлен взгляд их товарища, у них из груди одновременно вырвался крик: в этой катастрофе им не уцелеть. Вершина вулкана увенчалась гибельной, ржавой короной из магмы, и раскаленные лавовые потоки устремились в долину, сметая всё на своем пути.
— Бегите, приведите сюда своих отцов и матерей! Портал вот-вот откроется, — обратился к детям Норкладд.
— Слишком поздно! — ответил кто-то.
— Наши дома далеко, и мы не успеем.
— Правду говорят: без пастуха овцы не стадо! — всплеснул руками пастушок. — Надо срочно их найти!
Он сорвался с места и, что было духу, помчался по суходолу.
— Стой! Они в лесу, а лес сейчас затопит лавой! — крикнула ему вдогонку Минорис. Но ее призыв не мог соперничать по силе с теми звуками, что исходили из кузницы вулкана. — Позвольте мне вернуть его! Он сошел с ума! Это же верная смерть!