Таймлесс. Изумрудная книга
Шрифт:
— Это всего лишь я, — смеясь, сказал он.
— Вижу, вижу, — мрачно ответил мистер Марли. — Вы так меня испугали.
А уж меня-то! Я почувствовала, что нижняя губа у меня снова предательски подрагивает, и я изо всех сил стиснула зубы, чтобы хоть как-то справиться со своими чувствами. Какая же я дурёха!
— Вы можете быть свободны, я сам проведу Гвендолин к машине, — сказал Гидеон и, как ни в чём не бывало, протянул мне руку.
Я изо всех сил постаралась изобразить на лице презрение (насколько это было возможно с дрожащими губами. Наверное, вид у меня
— Нет, это невозможно, — сказал мистер Марли. — Я получил приказ проводить мисс… ох… — он растерянно посмотрел на меня, — мисс Гвендолин, зачем же вы сняли повязку? Это противоречит правилам.
— Я подумала, что перед нами пробежала крыса, — сказала я и хмуро поглядела на Гидеона. — И, в некотором роде, не ошиблась.
— Посмотрите, к чему привела ваша вольность, — упрекнул Гидеона мистер Марли. — Даже не знаю, что мне теперь… согласно протоколу… и если мы…
— Смотрите, как бы вас инфаркт не хватил от страха, Марли. Пойдём, Гвендолин, нам пора.
— Что вы себе позволяете…. я настаиваю… — запинаясь, бормотал мистер Марли. — К тому же… к тому же… вы не имеете никакого права мной командовать… то есть, я хотел сказать, отдавать распоряжения.
— Ну, так побеги и настучи на меня, — Гидеон схватил меня за руку и просто потянул вперёд. Сначала я хотела вырваться, но тут же сообразила, что потеряю ещё больше времени. Мы вполне могли бы простоять вот так, споря и хамя, до самого завтрашнего утра. Поэтому я просто последовала за Гидеоном, предварительно обернувшись и одарив мистера Марли жалостным взглядом.
— До свидания, Лео.
— Да, точно. До свидания, Лео, — сказал Гидеон.
— Это… повлечёт за собой последствия, — продолжал бормотать за нашими спинами мистер Марли. Его рыжая голова при свете тусклых лампочек и сама светилась, словно сигнальный маяк.
— Да-да, у нас уже поджилки трясутся от страха, — казалось, Гидеону абсолютно наплевать на то, что мистер Марли был ещё совсем близко и вполне мог нас услышать. — Вот ведь привязался, подхалим карьерный!
Я выждала, пока мы не завернули за угол, а затем вырвалась и ускорила шаг, чуть ли не побежала.
— Мечтаешь попасть в олимпийский резерв? — осведомился Гидеон.
Я резко развернулась.
— Чего тебе от меня нужно? — Лесли гордилась бы сейчас моим презрительным тоном. — Я очень спешу.
— Мне просто хотелось удостовериться, что извинение, которое я сегодня высказал, действительно было услышано.
Голос его звучал теперь вовсе не насмешливо.
А вот мой — очень даже.
— Да, услышано, ещё как, — просопела я. — Но это вовсе не означает, что я его приняла.
— Гвен…
— Ну, хватит уже. Тебе вовсе не обязательно сейчас снова повторять мне, что на самом деле ты считаешь меня милой и симпатичной. Знаешь, ты тоже казался мне когда-то милым. Даже очень милым. Но сейчас это в прошлом, — я взбиралась по винтовой лестнице так быстро, как только могла, добравшись до верха, я совершенно запыхалась. Как бы мне хотелось сейчас облокотиться
К тому же, самого Гидеона этот путь, казалось, вовсе не утомил. Поэтому я как можно бодрее поскакала дальше, пока он не схватил меня за запястье и не заставил таким образом остановиться. Я вздрогнула — его пальцы коснулись раны на моей руке. Из неё снова засочилась кровь.
— Ты ненавидишь меня, и это совершенно нормально, я ничего против не имею, — сказал Гидеон, глядя мне прямо в глаза. — Но пойми, нам предстоит работать сообща, мне и тебе. Чтобы ты… чтобы мы могли выпутаться из этой истории живыми.
Я попыталась освободиться, но он сжал мою руку ещё сильнее.
— И что же это за история такая? — спросила я, хотя мне гораздо больше хотелось просто заорать во весь голос истеричное «А-а-а!!!».
— Я и сам толком не знаю. Но вполне может быть, что я неправильно представлял себе раньше намерения Люси и Пола. Поэтому важно, чтобы ты… — он запнулся, отпустил меня и уставился свою ладонь. — Это что, кровь?
Вот чёрт. Только бы себя не выдать.
— Ничего, всё в порядке. Порезалась сегодня в школе листом бумаги. Да, возвращаясь к нашему разговору: пока ты не можешь точно описать, так сказать, очертить границы этой самой истории, о которой ты говоришь (как же я гордилась сейчас тем, что мне в голову пришёл такой удачный оборот), я, естественно не собираюсь с тобой сотрудничать.
Гидеон снова попытался взять меня за руку.
— Эта рана кажется мне довольно-таки опасной. Дай-ка взглянуть… Стоило бы отправить тебя к доктору Уайту. Будем надеяться, что он до сих пор здесь.
— Это может означать только одно — ты не собираешься посвящать меня в подробности того, что же тебе удалось узнать.
Он стоял, протянув руку, но я не спешила приближаться, чтобы он не смог как следует разглядеть мою рану.
— Потому что я сам не до конца уверен в том, как это трактовать, — сказал Гидеон. И немного растерянным тоном, который так напоминал Лукаса, он добавил:
— Мне просто нужно ещё чуть-чуть времени.
— А кому не нужно? — я зашагала дальше по коридору. Мы добрались уже до мастерской мадам Россини. Дорога отсюда до выхода занимала всего несколько минут.
— Пока, Гидеон. Увидимся завтра. К сожалению.
Втайне я ждала, что он опять меня остановит, но Гидеон даже не попытался этого сделать. Он не сдвинулся с места, а я зашагала прочь. Больше всего на свете мне сейчас хотелось видеть выражение его лица, но я собрала всю свою волю в кулак и не обернулась. Сейчас это было бы совсем некстати, потому что на глаза мне снова наворачивались слёзы.
У входной двери меня дожидался Ник.
— Я хотел начать без тебя, но мистер Бернхард сказал, что мы сможем приступить к делу только после твоего возвращения. Он поломал сливной бачок в голубой ванной и рассказывает всем, что теперь ему придётся снимать плитку и разбирать сливную систему. А потайную дверь мы заперли изнутри. Правда, хитро придумано?