Тайна Бреши
Шрифт:
Трэвис ждал.
Голоса вздыхали и причитали, звук взлетал ввысь и опускался, модуляции менялись произвольным образом. Затем раздалась последняя трель, и все стихло.
Наступившая тишина заставила Трэвиса вздрогнуть, но, прежде чем он успел отреагировать, начали происходить другие вещи. Давление воздуха изменилось. Он услышал, как дверь за его спиной приоткрылась и тут же захлопнулась. Стекло купола прогнулось внутрь, на нем отразилась Брешь.
А потом она начала меняться. Изменения происходили стремительно. Полосы синего и фиолетового наложились друг на друга. Мерцание ослабело, внутренняя
Он ждал.
Больше ничего не происходило.
Трэвис шагнул ближе и поставил одну ногу на платформу. Он смотрел в туннель – и вдруг понял, что видит его дальний конец.
Он мог находиться в тысяче футов от него. Расстояние было слишком большим, чтобы точно его оценить. Туннель заканчивался в месте, которое было ярче всего освещено.
Трэвис наклонился вперед, вытянул руку и провел ладонью вдоль внутреннего пространства Бреши. В течение четверти секунды ему казалось, что он испытывает сопротивление, а потом его рука свободно прошла вперед.
Еще один шаг – теперь его ноги стояли на батуте. Он наклонился вперед, голова и плечи вошли внутрь, руки коснулись поверхности туннеля. Чейз обнаружил, что стенки у него такие же твердые, какими казались издали, и вдруг сообразил, что это не имеет значения. Трэвис направил верхнюю часть туловища в туннель и понял, что внутри он ничего не весит. Несколько секунд он оставался стоять на границе, нижняя часть торса и ноги все еще притягивались к платформе, а верхняя парила в трех футах над дном туннеля. Затем Чейз прижал руки к боковым стенкам, оттолкнулся и через секунду поплыл вдоль туннеля, как шайба по столу для воздушного хоккея.
Он оттолкнулся снова, потом еще и еще раз. Его скорость увеличивалась, и лишь сопротивление воздуха замедляло движение – возможно, что-то еще, но он не мог понять, что именно. Нечто похожее встретила его рука, когда он в первый раз просунул ее во внутреннее пространство туннеля. Трэвис ощущал его лишь иногда – что-то задевало плечи или ноги. Все это имело определенный смысл в свете того, что рассказывал Гарнер: одноразовое путешествие-разведка. Сопротивление туннеля какое-то время не менялось, однако позволяло ему двигаться, представляя собой некую активную, избирающую силу. Он плыл вперед, окруженный маленьким куполом, в котором сопротивления не было.
Трэвис ожидал, что будет что-то испытывать по мере того, как мимо мелькали стены туннеля. Ждал барьера или порога. Нечто – что угодно, – что называлось бы фильтром.
Но ничего не было.
Только гладкие стены туннеля проносились мимо.
Трэвис уже находился довольно близко. От конца туннеля его отделяло около сотни ярдов. Потом пятьдесят. Десять.
Он уже различал детали пространства за ним. Ярко освещенное помещение. Металлический пол. Противоположная стена, которая могла находиться на расстоянии ста ярдов от конца туннеля. Должно быть, помещение было огромным.
Трэвис вытянул руки и начал касаться стен, чтобы сбросить скорость. Он полностью
Она оказалась большой, а ее форма показалась Трэвису экзотической. Пол уходил вниз по дуге, точно внутренняя поверхность бочки, положенной на бок. Стены, справа и слева, были вогнутыми внутрь, словно стремились добраться до центра, над потолком, хотя он находился на высоте в сорок футов. Трэвис успел заметить раньше, что пол непосредственно возле туннеля металлический. Однако все остальное было стеклянным или чем-то вроде того – все вместе выглядело как огромное изогнутое окно – и почти сразу взгляд Трэвиса устремился к открывавшемуся из него виду.
Планета. Прямо здесь. Она парила в темном пространстве, заполняя две трети вида из окна. Янтарно-белая версия Юпитера. Отчетливые цветные полосы шли вдоль неровных границ, разделявших циклонические формации, размерами превышающие земные образования. Только край гигантского мира освещало сияние красно-оранжевой звезды, висевшей над дальней стороной планеты. Звезда казалась размером с четвертак, находящийся на расстоянии вытянутой руки.
Вторая звезда, такого же цвета, нависала значительно дальше – и ее свечение было несравнимо слабее. Трэвис знал, что это два солнца, сформированные 61 Сигни, которые он видел как единую точку из пустыни в восточном Вайоминге.
Чейз смотрел секунд двадцать, и в голове у него царила пустота. Затем он заметил, что картина медленно перемещается в одну сторону, и понял, что это значит. Подобрав под себя ноги, он выскользнул из туннеля.
И сразу возникло тяготение. Ну, или вполне эффективное его замещение – центробежная сила вращающегося корабля. Он поставил ноги на металл и почувствовал свой вес – такой же, как на Земле.
Трэвис повернулся и обнаружил дверной проем, который не видел из туннеля. Там стоял Ричард Гарнер, только выглядел он не старше студента колледжа.
Глава 47
Трэвис посмотрел на него, затем заглянул ему за спину – гадая, кто еще может там оказаться.
Казалось, Гарнер его понял.
– Тебе не стоит встречаться с самим собой, – сказал он. – Нет, Вселенная не исчезнет, но я полагаю, что тебе будет трудно сосредоточиться.
У него появился акцент – Трэвис не сомневался, что ему не доводилось слышать ничего подобного. Как и любым другим людям, живущим в 2016 году.
Гарнер перешагнул через порог и подошел к Трэвису, улыбаясь и качая головой:
– Я уже тысячу лет не видел людей, которые выглядели бы такими старыми.
Они стояли в центре гигантского помещения и довольно долго разговаривали. Чейз кратко поведал Гарнеру историю Бреши и о том, что происходило вокруг нее на Земле. О событиях, имевших место после того дня в марте 1978 года. Гарнер ничего не мог о них знать – о результатах плана, который он и другие задумали и осуществили, уже находясь на этом корабле. Когда рассказ Трэвиса подошел к концу, Гарнер выглядел обеспокоенным и огорченным. Он посмотрел на звездное поле, расстилавшееся под ними – планета и солнца-близнецы не были отсюда видны, – и вздохнул.