Тайна горы Муг
Шрифт:
— Все будет сделано, господин! Мы вернемся вместе с учителем и украсим стены этот крепости.
— Когда прогоним врагов, тогда все сделаем для славы и могущества Панча! — сказал Диваштич.
Сегодня афшину казалось, что он хорошо понимает силу своих людей. Сейчас он готов был довериться тем, кого прежде не признавал. В трудную минуту афшин увидел, как верны своей земле и своей вере простые люди Панча. А ведь многие из именитых и знатных предали свой народ. Сколько богатых людей Панча, Самарканда и Маймурга перестали знаться со своими соотечественниками! Вот он поручил именитому купцу Сахраку вести его торговые
Рустам поспешил к Махзае.
Они медленно шли вниз по извилистой тропе, как дети взявшись за руки.
— А теперь я пойду, — сказал Рустам. — Путь далек. Я целую неделю не увижу тебя.
— Это будет самая долгая неделя в моей жизни! — призналась Махзая.
— Зато какая радость ждет нас, — сказал Рустам, — я встречу тебя здесь, на этой тропе.
Махзая коснулась рукой плеча Рустама:
— В добрый путь!
Рустам прижался щекой к ее руке и, не оглядываясь, побежал. Но вскоре остановился и крикнул:
— Я принесу тебе сладкую дыню, самую сладкую, посаженную моим отцом!
Махзая улыбнулась и долго еще смотрела ему вслед. Она думала о том, что небо милостиво и что скоро скоро настанет счастливый день. Они поженятся и никогда больше не расстанутся. Рустам станет расписывать стены в домах богатых купцов, а она будет вести хозяйство. Но ведь ему придется уходить из дому на целый день!.. Ну и что ж! Она принесет ему еду. Махзая никогда не видела росписей, которые делал Рустам, но она так хорошо представляла их себе, словно побывала во дворце афшина. Сейчас она думала о том, что будет помогать Рустаму, если он согласится. Разве она не сумеет подавать ему краски!
Давно уже скрылся Рустам, а Махзая все стояла на том месте, где они расстались, и мечтала о будущем.
Каждый день к подножию горы Магов приходили люди. Целые отряды конницы выстроились на улицах окрестных селений. Вслед за ними шли караваны верблюдов, груженные всяким добром владетелей Панча. Они прибыли со своими семьями, слугами и рабами. Мало кто остался в Панче в эти дни. Мало кому хотелось отдать врагам нажитое добро, мало кому хотелось отречься от веры своих отцов.
И в крепости все были заняты подготовкой к уходу в горы. Диваштич приказал привести на гору Магов свою семью и всех служителей дворца в Панче. Вместе с другими сюда был доставлен и старый Махой.
— Я рад видеть тебя здесь, мой достойный писец! — сказал афшин Махою. — Здесь ты будешь в безопасности. Но если пожелаешь, то пойдешь вместе с нами через перевал. Мы найдем там полное уединение. Там враги не настигнут нас.
— Я никого не боюсь, мои господин. Мне враги уже не страшны. Только и привело меня сюда — желание закончить мою летопись. Здесь спокойно. Оставь меня в крепости — я поработаю в
— Это благородное дело! — согласился афшин. — Трудись и будь благополучен! Я велю оставить для тебя припасы, а позднее пошлю за тобой гонцов, может быть, надумаешь перебраться к нам, в горы.
В небольшой комнате второго этажа расположилась арфистка афшина со своей рабыней. Комната была завалена тюками, привезенными из дворца Диваштича в Панче. Здесь были и драгоценные персидские ковры, и шелковые одежды, доставленные из Китая, и редкой красоты серебряные сосуды с превосходной чеканкой дамасских мастеров. Афшин ничего не жалел для своей любимой музыкантши. Для того чтобы увидеть улыбку на ее печальном лице, он готов был потратить целое состояние.
— Всем ли ты довольна, дочь Хорезма? — спросил афшин, входя в комнату арфистки. — Все ли доставлено сюда моими слугами, не разбиты ли драгоценные китайские вазы, которые привез для тебя Сахрак?
— Я всем довольна, мой господин! Все, что было дорого мне, как дар твоего благородного сердца, все доставлено сюда. В Панче остались только мои любимые росписи, сделанные по твоему приказанию Но их нельзя было увезти.
— Не печалься, дочь Хорезма! Все, что ты пожелаешь, мои живописцы изобразят на стенах твоего дворца, который построен в горах. К тому же отъезд из Панча вовсе не означает, что мы покинули наш город навсегда. Нам надо перехитрить врага.
— Я спокойна, мой господин. Твоя мудрость не подведет тебя. Рядом с тобой я спокойна.
— Твои слова как бальзам, как твоя дивная игра! Я верю тебе, прекраснейшая из дочерей Хорезма. Через несколько дней мы будем уже далеко отсюда, среди неприступных гор. Там ты увидишь небольшой дворец, сделанный искуснейшими мастерами Согда. Это твой дворец, он создан для тебя. Первое время всем нам предстоит испытать неудобства, пока соорудят достойные жилища и храмы. Но ты не должна терпеть неудобств. Об этом позаботился твой афшин. Даже все мои приближенные снизойдут до войлочных шалашей, только ты будешь чувствовать себя царицей. Ведь ты создана для того, чтобы царствовать и повелевать сердцем афшина!
— Ты возвеличил меня, мой господин! С каждым днем я чувствую все большую благодарность за твою щедрость. Теперь я все реже вспоминаю дом моего отца в Хорезме, и все чаще мое сердце обращается к тебе со словами привета. Сейчас, когда заботы омрачили твое чело, мне хочется сказать тебе — я оценила твое благородство и твою мудрость, мой господин.
— Не называй меня господином, ты — госпожа моя! — Афшин низко склонил свою гордую, красивую голову. Он молча повернулся и тихо прикрыл за собой дверь.
— Госпожа, ты знаешь, как я предана тебе! — прошептала рабыня, хватая арфистку за полы шелкового халата. — Скажи мне одной: афшин женится на тебе?
— Он ждет моего слова, — ответила арфистка, задумчиво глядя на дверь, за которой скрылся афшин.
— И ты заставляешь ждать его? О дитя неразумное! Внемли мольбе старой женщины! Поверь мне — нет на свете человека более щедрого. Скажи свое слово! Послушай же меня!
— Ты пугаешь меня! — взмолилась девушка. — Перестань ломать руки, словно произошло несчастье. Я скажу ему свое слово, как только мы прибудем в новый дворец.