Тайна господина Шварца, или Невеста мертвеца

Матеуш Елена

Спустя неделю она сама нашла его.

– Я пришла попрощаться.

– Попрощаться?

– Да. Меня вылечили. Я выхожу замуж и уезжаю в поместье мужа. Вряд ли скоро появлюсь при дворе.

– Рад за тебя. Желаю счастья.

– Спасибо.

Они неловко молчали. Слова потерялись где-то вместе с отхлынувшим куда-то воздухом. Эльза теребила перчатки, не глядя на Людвига. Потом подняла потемневшие глаза и грустно улыбнулась:

– Спасибо тебе за всё. Ты лучшее, что случилось со мной здесь. Я буду всегда вспоминать о тебе с благодарностью. Прощай!

Нежные

губы легко прикоснулись к его щеке. Эльза развернулась и не оглядываясь ушла прочь.

Глава 12. Подслушанный разговор

Чем старше становился Генрих, тем на более жестокие проказы подбивал Вольфганг компанию наследника. Скрыть их уже не всегда получалось и слухи о происшествиях стали достигать герцога. Людвигу подобные развлечения совсем не нравились, и он совсем отошёл от компании брата, предпочитая проводить время за занятиями и тренировками.

Но он знал, что Генрих по-настоящему дурных поступков сам не делал и других останавливал. Самые скандальные вещи его приятели вытворяли под руководством Вольфи когда наследника рядом не было. При этом Вольфганг умудрялся устроить всё так, что вина за проступки в случае разоблачения падала на Генриха. Тот, из ложно понятого чувства товарищества, не оспаривал дурных слухов о себе. Вольфи убедил его, что ему всё равно ничего не будет, а остальных могут наказать.

Лишь один раз Генрих попытался оправдаться, когда разгневанный отец вызвал его к себе после того, как приятели наследника спалили хижину какого-то крестьянина и тот едва не погиб. Разгневанный герцог не стал его слушать, а подросший сын вместо того, чтобы покорно слушать выговор отца, принялся спорить, что только подлило масло в огонь.

Обиженный несправедливым, по мнению Генри, выговором и наказанием, наследник стал вести себя дерзко, словно нарочно стараясь вывести отца из себя.

Людвиг переживал и за отца, и за брата. Пытался заступаться за Генри, но без особого успеха.

– Оставь это, – с досадой отмахивался герцог. – Людвиг, ты хороший брат, но не стоит покрывать наследника. Даже если это действительно сделал не он, а его приятели, он, как будущий правитель, должен понимать, что отвечает за них. Бесчестье его друзей пачкает и его.

На это возразить было нечего. Сам Людвиг давно отказался бы от таких друзей, но брату нравилось веселье, которое царило в их компании, и он пытался держать приятелей в рамках, не отказываясь от их общества.

Ссоры отца и брата, всё большее влияние на наследника неприятного кузена, девушки, вначале искавшие внимание Людвига, а потом легко бросавшие ради близости к наследнику, – это тяготило и всё чаще возникало желание покинуть двор. Не известно, решился бы он покинуть единственный имевшийся у него дом, если бы не один подслушанный разговор.

Подслушивать Людвиг не собирался. Вольфганг в очередной раз подставил Генриха, и герцог в наказание отправил сына на какое-то время в обитель неподалёку от столицы. Людвиг попытался убедить отца, что Генрих не виноват в

приписываемом ему проступке. Герцог выслушал, но похоже не поверил. Людвиг от этого так расстроился, что забыл в кабинете герцога взятый из библиотеки фолиант. Обнаружив пропажу, помялся вначале нерешительно, а потом всё же вернулся. Без забытой книги ему не удалось бы приготовиться к завтрашнему занятию с наставником.

После тяжёлого разговора возвращаться к отцу не хотелось, потому шёл Людвиг медленно и тихо. Дверь в кабинет была приоткрыта и голоса говоривших доносились отчётливо. Людвиг остановился, чтобы решить – уместно ли прервать разговор или стоит подождать подходящего момента.

– А ты не думал, что Людвиг говорит правду и Генри не виноват? Что это интриги Вольфганга? – говорил знакомый голос герцогини.

– Он просто защищает брата. Для Вольфганга получается слишком изощрённо. Зачем ему это? Какой интерес очернять наследника? – возразил герцог.

– Вот именно! Наследника! – многозначительно повторила герцогиня. – Ты действительно не видишь смысла сыну твоей старшей сестры ссорить тебя с Генри? Ты уже удалил сына от двора. Пока на время, а там – кто знает?

– Ты серьёзно? Хочешь сказать, он надеется занять его место?

– Почему нет? Только ты не видишь, как твоя сестра и её сынок изо всех сил к тебе подмазываются. Подставят Генри с такой гадостью, что ты не сможешь простить его, и всё. Тебе придётся признать фон Меера наследником. Других ведь сыновей у меня нет.

В кабинете повисла тишина, нарушаемая только звуком отцовских шагов.

– Зато у меня есть, – весомо произнёс герцог. – Фон Меер не станет наследником, лаже если Генрих окончательно разочарует меня. Я признаю наследником Людвига.

Он помолчал, а потом добавил:

– Да! Так я и сделаю! Объявлю Совету, что признаю Людвига наследником второй очереди. Надеюсь, это охладит фон Мееров, да и Генриха заставит задуматься.

Подслушивать дальше Людвиг не захотел. Побоялся того, что может сказать герцогиня. То, что зрело в душе, накатило волной решимости и он вошёл в кабинет.

– Я забыл книгу. Эту, – он ткнул рукой в лежавший на каминной полке фолиант. – Отец, не надо.

– Ты слышал. Нет, я это сделаю. Знаю, что ты не Вольфганг, и не займёшь трон брата. Не будешь интриговать против Генриха, но если с ним что-то случится, я хочу, чтобы ты, а не Вольфи, наследовал мне.

– Надеюсь, этого никогда не случится. Отец, я хотел попросить отпустить меня из дворца. У меня ведь, кажется, есть какой-то дом?

– Да, есть. Но зачем тебе уезжать?

– Странный вопрос, дорогой! – герцогиня встала и одобрительно улыбнулась Людвигу. – Твой сын уже взрослый мальчик и ему хочется иметь больше свободы. Может быть, он даже мечтает о путешествии. В нашем королевстве, например, принято, чтобы каждый знатный юноша отправлялся в путешествие по соседним странам. Это лучший способ завершить образование. А ты, Людвиг, не хотел бы побывать на родине твоих предков – в Аритании? Там ведь у него может иметься законная собственность.