Тайна греческого гроба
Шрифт:
— Нет, инспектор, нет. Не могу понять...
— Когда он вернулся, Флинт?
— Он... не возвращался, шеф.
— Не возвращался? — Голос инспектора стал еще спокойнее. — Почему же ты не доложил об этом сержанту Вели?
Флинт умирал в муках.
— Я-а... как раз собирался доложить, шеф. Я заступил вчера в одиннадцать, и меня должны сменить через пару минут. Я собирался доложить об этом, шеф. Подумал, может, он где-то загулял. И вообще, шеф, у него не было никаких вещей, ничего такого...
— Подожди меня за дверью. Я еще займусь тобой, — проговорил старик все тем же вселяющим
Флинт вышел с видом приговоренного к смерти [16] .
Сержант Вели дергал посиневшей щекой и бубнил:
— Это не Флинт виноват, инспектор Квин. Это моя вина. Вы велели мне собрать всех. Я должен был сам это сделать — мы бы спохватились раньше...
— Заткнись, Томас. Миссис Слоун, у вашего сына есть счет в банке?
Дрожащим голосом она сказала:
16
К сведению читателей мистера Квина, которым сотрудники инспектора Квина знакомы по уже опубликованным романам, следует заметить, что за свой провал детектив Флинт был наказан и переведен из отдела по расследованию убийств. Позднее, помешав дерзкой краже, он был восстановлен в должности. Хронологически настоящее дело является самым ранним из представленных до сих пор публике. (Примеч. Дж. Дж. Мак-К.)
— Да. Да, инспектор. В Коммерческом национальном банке.
— Томас, позвони в Коммерческий национальный банк и узнай, снимал ли Алан Чини сегодня утром деньги.
Чтобы подойти к столу, сержанту Вели нужно было протиснуться мимо Джоан Бретт. Он пробормотал извинения, но она не двинулась. И даже Вели, поглощенного личными невзгодами, поразили ужас и отчаяние в глазах девушки. Стиснув руки на коленях, она едва дышала. Вели потер свою бульдожью челюсть и обошел ее стул кругом. Сняв телефонную трубку, он все еще не сводил с нее взгляда, но теперь уже обычного своего тяжелого взгляда.
— Вы можете предположить, мадам, — отрывисто спросил инспектор у миссис Слоун, — куда направился ваш сын?
— Нет. Я... Вы же не думаете...
— А вы, Слоун? Мальчик ничего не говорил вам вчера, куда он собрался?
— Ни слова. Я не могу...
— Ну, Томас? — нетерпеливо крикнул инспектор. — Каков ответ?
— Выясняют. — Вели произнес в трубку несколько кратких фраз, пару раз кивнул и, наконец, положил трубку. Засунув руки в карманы, он спокойно сказал: — Улетела пташка, шеф. Очистил свой счет в банке в девять утра.
— Вот черт, — сказал инспектор.
Дельфина Слоун поднялась с кресла, помедлила, окинула комнату диким взглядом и, когда Гилберт Слоун коснулся ее руки, опять села.
— Подробности известны?
— У него было четыре тысячи двести. Закрыл счет и получил деньги мелкими купюрами. В руке держал небольшой кейс, на вид новый. Ничего не объяснял.
Инспектор подошел к двери.
— Хэгстром!
Появился детектив скандинавской внешности, держался он нервно, возбужденно.
— Алан Чини сбежал. В девять часов утра забрал в Коммерческом национальном банке четыре тысячи двести долларов. Найди его. Для начала узнай,
Хэгстром исчез, и Вели вслед за ним.
Инспектор опять повернулся к остальным, но на этот раз уже никакой благожелательности в нем не замечалось.
— Мисс Бретт, до сих пор вы участвовали почти во всем, что здесь происходило. Вы знаете что-нибудь о бегстве молодого Чини?
— Ничего, инспектор, — тихо ответила она.
— Ну, кто-нибудь! — рявкнул старик. — Почему он удрал? Что за всем этим стоит?
Вопросы. Предостережения. Невидимые, но кровоточащие внутри раны... И минуты, бегущие одна за другой. Дельфина Слоун рыдала:
— Конечно... инспектор... вы не... вы ведь не могли подумать... Мой Алан еще ребенок, инспектор. Ох, он же не... Здесь что-то не так, инспектор! Что-то не так!
— Из ваших слов, миссис Слоун, я ничего не понял, — сказал инспектор с жутковатой усмешкой и повернулся, так как в дверном проеме, как Немезида, возник сержант Вели. — В чем дело, Томас?
Вели вытянул вперед огромную ручищу с маленьким листком бумаги. Инспектор вырвал у него листок.
— Что это?
Тут же подоспели Эллери с Пеппером, и втроем они прочли несколько небрежно написанных строк. Инспектор посмотрел на Вели. Вели отвел инспектора в угол. Инспектор задал единственный вопрос, и Вели лаконично ответил, после чего они вернулись на середину комнаты.
— Позвольте, леди и джентльмены, кое-что вам прочитать.
Все напряженно подались вперед, едва дыша. Инспектор сообщил:
— Я держу в руке записку, обнаруженную сержантом Вели в этом доме. Она подписана Аланом Чини. — Инспектор начал читать медленно и выразительно: — «Я ухожу. Возможно, навсегда. При сложившихся обстоятельствах... Но какой смысл? Все так перепуталось, и я просто не могу сказать, что... Прощайте. Мне вообще не следовало писать. Для вас это опасно. Пожалуйста, ради вашего блага — сожгите это. Алан».
Лицо миссис Слоун приобрело желтоватый оттенок. Она привстала с кресла, вскрикнула и потеряла сознание. Слоун успел подхватить ее обмякшее тело, повалившееся вперед. Комната взорвалась звуками — криками, возгласами. Инспектор наблюдал за происходящим, невозмутимый, как кот.
Наконец миссис Слоун удалось привести в чувство. Тогда инспектор подошел к ней и очень вежливо поднес бумагу к ее глазам.
— Это почерк вашего сына, миссис Слоун?
От ужаса ее рот широко раскрылся.
— Да. Бедный Алан. Бедный Алан. Да.
Инспектор громко произнес:
— Сержант Вели, где вы нашли эту записку?
Вели громыхнул:
— Наверху, в одной из спален. Ее засунули под матрац.
— И чья же это спальня?
— Спальня мисс Бретт.
Это было уже чересчур — для всех. Джоан закрыла глаза, чтобы загородиться от враждебных взглядов, невысказанных обвинений, скрытого торжества инспектора.
— Ну, мисс Бретт? — только и сказал он.
Тогда она открыла глаза, и он увидел, что они полны слез.
— Я... нашла ее сегодня утром. Она была подсунута под дверь моей комнаты.