Тайна красного прилива
Шрифт:
— Вы когда-нибудь слышали о том, что гарибальди — охраняемый вид?
— Вы про эту красную рыбешку? — буркнул Седой. — Мы даже не знали, как она называется.
— Но такая красивая, что вы решили ее загарпунить, а? Давно вы занимаетесь подводной охотой?
— Только начали, — быстро ответили парни.
Дядя Май хмыкнул.
— По вашему снаряжению видно, что вы давно должны были научиться узнавать гарибальди. Других красных рыбок в Калифорнии нет.
— Так мы же вам сказали, папаша, что мы не знали, — настаивал Бурый.
— Вот такие, как вы, — сказал
Он бросил сумку Бурому.
— Забирайте рыбу и убирайтесь. Если я еще раз увижу вас здесь, то сообщу о вас инспектору.
Парни принялись запихивать рыбу и водоросли обратно в сумку, но на гарибальди замялись.
— Забирайте и ее, — сказал дядя Майк. — Надеюсь, вас с ней поймают, и, может, вас это чему-нибудь научит.
Парни натянули джемперы и быстро ушли. Глядя им вслед, Джилл сказала:
— Каким туннелем они пользуются? Надо бы прокрасться за ними и завыть, точно привидения.
Дядя Майк направился к более глубокой воде, перепрыгивая через миниатюрные каньоны между камнями. Томми и Джилл медленно шли за ним. Подошвы у Томми уже сильно побаливали: вода смягчила кожу, и в них то и дело впивались острые раковины морских желудей и улиток-блюдечек, облепивших камни. Он обрадовался, когда Джилл поставила свои ведерки и легла на живот возле впадины с прозрачной водой между камнями.
Опустившись на колени рядом с ней, Томми стал всматриваться сквозь воду в заросли валлиснерии. Он увидел в воде отражения своего лица и лица Джилл; в голубом небе над ними кружила белая чайка. На дне впадины по камням скользили крошечные улитки. Вода во впадине поднималась в такт движению дальней зыби, и темные пряди водорослей колыхались, словно волосы девочки на ветру.
Джилл потрогала его за плечо.
— Смотри! Вон под тем камнем осьминог.
Томми ничего не увидел. Джилл занесла одну руку над водой, а другой рукой наклонила камень. Что-то выскочило из-под него в защитном чернильном облаке. Рука девочки стремительно опустилась в воду, и в пригоршне у нее будто расползся кусок студня. Пальцы ее обвили маленькие щупальца. На руке у Джилл возникло зловещего вида существо с пятнами по телу. У Томми мурашки забегали по коже.
— Видишь его глаза? — спросила Джилл.
Томми различил два темных пятнышка на слизистом теле.
— Да.
— Нет. Не видишь! — Джилл засмеялась. — Это просто пятна. Осьминог этот так и называется — «бимакулятус», что означает «с двумя пятнами», а настоящие глаза вон те щелочки.
Джилл начала отдирать осьминожку от кожи, и Томми увидел два белесых узких глаза. Моллюск отправился в ведро, и Джилл зачерпнула в него воды, чтобы ее пленнику было в чем плавать.
— Их можно насобирать много, все пригодятся, — заметила Джилл. — Но не давай им кусаться. Ощущение такое, будто пчела ужалила. Вообще-то они мне нравятся. Несмотря на хлюпкость, такие смышленые.
Потом она указала на безобразных рыбешек не длиннее мизинца.
— Это керчаки, — сказала Джилл. — Их ловят сачком. И обязательно подливай воду в ведра и для рыбы и для осьминогов, а то они погибнут. Видишь эти водоросли?
Она вытащила из воды бурый комок и уложила его на дне второго ведерка Томми.
— Это бурые водоросли. В них укладывают хрупких животных вроде офиур, а то их раздавит то, что ты будешь накладывать сверху.
— А какие они, офиуры? — спросил Томми.
— Сейчас покажу. — Джилл приподняла еще несколько камней. Но каждый раз она возвращала их точно на прежнее место. Наконец она открыла гнездо плоских извивающихся животных, похожих на крохотных морских звезд. Размером они были с небольшую монету и немногим толще. Одни были бурого цвета, другие красного. Их колышущиеся лучи были длинными и тонкими, и ни одно не походило на другое. Джилл уложила их на бурые водоросли и прикрыла еще одним комком, чтобы они не высохли.
— Видишь? — сказала она, улыбаясь.
— Ага.
— Бери все, что покажется интересным, а если какие-нибудь окажутся лишними, мы их положим назад в воду. Когда наберешь полные ведра, то сходишь с ними на пляж и переложишь все в бидоны.
Она побежала по отмели, размахивая розовыми ведерками. Томми откашлялся, сосредоточенно сдвинул брови и принялся за работу.
Пятнадцать минут спустя у него уже были две рыбки и одна офиура. Без помощи Джилл он с большим трудом различал крошечные существа из-за их защитной окраски — в точности как у камней, среди которых они прятались. Осьминоги мгновенно меняли цвет, чтобы слиться с фоном; а рыбы всегда успевали заметить его, пока он наклонялся над водой, и скрывались в расселинах. Когда ему все-таки удалось вспугнуть осьминога, тот ускользнул в облаке чернил.
Однако постепенно Томми начала разбираться, под каким камнем может прятаться осьминог или офиура. Наконец он поймал осьминога, но пока отдирал его от руки, ему жгло кожу. Каждое из восьми щупалец было усажено мощными присосками.
В конце концов он придумал способ справляться с рыбками. Бросая камешек в дальний конец лужи, он заставлял их ринуться в противоположную сторону, где поджидал их с сачком, и успевал поймать одну или две.
Вскоре у него набралась уже дюжина осьминогов, причем некоторые были довольно крупные, и ведерки стали заметно тяжелее. Он решил опорожнить их и захромал к бидонам на пляже по лабиринту камней и водорослей.
Джилл опередила его: в одном бидоне плавали рыбки, в другом — осьминог, а в мягких бурых водорослях на дне пластмассового таза копошились всякие другие животные. Томми старательно поместил свою добычу в соответствующие бидоны. Последняя рыбка очутилась в бидоне, и тут Томми вдруг почувствовал что-то у себя за спиной. Он обернулся — и вскрикнул от испуга.
На него сердито смотрел мужчина в сильно поношенной военной форме времен второй мировой войны, за спиной висел вещмешок, на голове была красная бейсбольная кепка.