Тайна Летающей Женщины или Исповедь Старейшины Чая
Шрифт:
Молодой гималайский медведь с ярким треугольником на груди ходил, не переставая, по загону, плача с протяжными стонами, совсем как человек. Учитель сказал: «Ты можешь обмануть людей, но животных обмануть труднее. Если ты освоил основное правило кун-фу — побеждать без боя до его начала, — то только тогда я начну давать тебе боевые упражнения. Ты можешь обмануть людей, занимаясь красивой гимнастикой и нанося меткие удары, но тебе не удастся обмануть животное, которое при малейшем страхе с твоей стороны почувствует запах страха и разорвет тебя на части».
Ши выдержал экзамен и, подружившись
Я опустилась на колени около Ши. Долгая разлука и постоянное беспокойство за Бао сгладили в моей памяти остроту первых встреч с моим прекрасным Воином. Но сейчас я не чувствовала разницы в возрасте, он стал старше на тысячу лет. События его жизни сделали с ним то, что время не может сделать с обычным человеком, прожившим долгую жизнь. Нет, он не состарился, он стал старше. Я обняла его всем своим телом, я пыталась согреть его и вернуть к жизни здесь и сейчас, вернуть ему осознание настоящего, которое решает будущее.
Во сне Ши видел себя, спящего дома рядом с большим котом, который вдруг превратился в Бао и стал целовать его губы своими губами вкуса спелых личжи. Их языки сплетались, как и их тела, огонь проник в его сердце и разлился волнами по его телу Прибежала белая Небесная лисица с золотистой шерстью и девятью хвостами, которая может проникать в тайны мироздания, покоящегося на чередовании мужского и женского начал...
ЧАСТЬ ОДИННАДЦАТАЯ
ЧТОБЫ ОБЕЗВРЕДИТЬ РАЗБОЙНИЧЬЮ ШАЙКУ, НАДО СНАЧАЛА ПОЙМАТЬ ГЛАВАРЯ
Ярко раскрашенные и густо позолоченные узорные свечи горели в брачной комнате. В нише на брачном ложе сидела Бао с распущенными волосами в; платье из пурпурного шелка. Она гладила свой большой живот и просила маленького Ши подождать возвращения отца. Ши хотел подойти к ней и обнять ее, хотел пожать ее, но ноги не шли, а губы не шевелились... От отчаяния Ши проснулся в холодном поту. Сердце билось, как будто он только что бежал несколько часов кряду. Ясность, полная ясность мысли и осознания вернулась к нему.
Ши подошел к выходу из пещеры. Холодный фиолетовый свет дальних звезд встретил его — исцеляющий, возвращающий к жизни. Он четко увидел свою цель — спасти сына, спасти Бао от нападения Темурджина, если это возможно, увезти их подальше, может быть, в горы, чтобы никто не видел. Спасти им жизнь тобой ценой, даже ценой своей жизни, ведь зачем ему быть императором, если не будет империи, а будет пустыня, как та, из которой пришло это огромное войско! У него появилась цель, он ожил, наполнился энергией, проснулся и бросился домой, чтобы поскорее увидеть спою жену и присутствовать при родах. Как там его жена, может быть,
Ши пробирался по незнакомой местности, унося с собой вновь обретенную способность ясновидения, ориентируясь по звездам, но все еще помня холод страха, который держал ясной голову. Приближался рассвет. Ши выбрал пещеру и решил в ней провести световой день, все еще не решаясь открыто в одиночку возвращаться домой. Тем более что глаза после длительного нахождения в темноте не могли так быстро адаптироваться к солнечному свету. Однако как только Ши устроился на отдых, он почувствовал на себе чей-то взгляд. Обернувшись, он увидел монаха, сидящего в позе лотоса за спиной. Монах вызвал в нем странное чувство любви и нежности, непонятностью своею насторожившее Ши.
Монах улыбнулся и жестом предложил Ши сесть напротив него. Ши сел. Конечно, это был не монах, это была я, которая пришла, чтобы помочь ему. Мой Воин обладал опасным для меня ясновидением, но я тоже была на высоте и старалась не выдавать себя. Я от лица монаха сказала, что он выбрал правильный путь, но что его вид не является безопасным, а лучше будет, если он переоденется в одежды монаха, чтобы никто не мог заподозрить, что он — действительный наследник империи. Ши согласился со мной и переоделся, больше радуясь тому, что эта хлопковая и шерстяная одежда ныла теплая, чистая и удобная.
Заварив круглый чай, именуемый также чаем «Дракона и Феникса», я попросила его рассказать, что он намеревается делать дальше. На что Ши ответил:
— Я хочу победить Темурджина.
Тогда я спросила, что значит для него победа. Он ответил, что победа — это возможность жить дома с семьей и не думать о том, что кто-то захочет прийти и убить его.
— Будь по-твоему, — ответила я и предложила совершить ритуал победы над Темурджином.
Ши согласился, и мы совершили этот ритуал, который мог быть только слиянием с его сущностью и с ним. Победить Темурджина пониманием и вхождением в его сущность — съесть его мясо, выпить его воду и его вино — чтобы проникнуть во власть его духов-помощников. Благо, все это оставалось до сих пор и тронутым в походной сумке Ши. Когда он стал доставать все это из своей сумки, на землю выпала маленькая сухая веточка ивы. Ши захотел её поднять, но она, как пепел, рассыпалась у нею между пальцев.
Ши серьезно отнесся к ритуалу, в точности выполнив все мои предписания. После ритуала, устав от похода в долину духов и чувствуя тошноту после мяса, из-за того что он практически ничего не ел несколько недель, он лежал в пещере на толстом монгольском одеяле из грубой верблюжьей шерсти, которое я принесла специально для него. Глоток вина, который ему необходимо было сделать согласно ритуалу, вызвал у него сонливость. Он тяжело возвращался в действительность. Я попросила его не беспокоиться, и сказала, что побуду с ним до тех пор, пока он не придет в себя. Он заснул беспокойным сном, но постепенно тревоги и воспоминания стали покидать его, и на лице появилась улыбка. Я знала, что во сне он видит свой дом и то, как они с Бао палочками пытаются отобрать друг у друга кусочки фруктов.