Тайна Лысой горы
Шрифт:
Глаза его издевательски смеялись, но я все равно заставлял себя говорить спокойно. Я сказал:
—Или сейчас же достань галстук, или будем говорить в другом месте. Я знаю, что говорю.
—Один на один говорить будем — или как? — уточнил Васька.— Здесь или за котельной?
Нас окружили ребята, живо привлеченные разгорающейся ссорой. Подошел и физрук.
—Что, бокс?— улыбнулся он.— Или каратэ? Могу и посудить. Кстати, перчатки не нужны? Могу вынести...
Увидев физрука, Кулак разом сник:
—А мы не деремся...
— Где
Кулак снял ранец, открыл его и достал галстук.
—Вот он... Чего пристал?
Когда прозвенел звонок и вошли ребята, мы растерялись. Без галстуков были Дворянский, Марик Егоров, Фархад и Зульфия Закирова. Кто же из них?.. Я вышел к доске.
—Минуточку внимания!
—Балтабаев с утра всем взбучку дает! — хохотнул Кулак, но я пропустил его реплику мимо ушей.
—Ребята,— у нас случилось ЧП,— начал я и все поутихли.— Кто-то из нашего отряда вместе с макулатурой... сдал... свой пионерский галстук.
Я почему-то решил не говорить пока, как было на самом деле. Мне казалось, что никто нам с Юркой не поверит. Правда, Юрка предлагал заранее снова сделать стопку такой, какой она предстала нашим глазам в сарае... Но заставить себя увенчать галстуком бумагу я не смог.
Все инстинктивно потянулись к шее, ощупывая галстук.
Класс завертел головами, пеленгуя провинившихся. Зульфия, не ожидая приглашения, поднялась из-за парты.
—Я дома забыла,— пролепетала она.
—Это мы еще проверим,— заметил Юрка.
Марик гордо вынул галстук из кармана брюк.
—Ну а вы?— спросил я понуро стоящих у парт Фархада и Аркадия.
—Дома оставил,— буркнул Фархад.
—И я...— поспешил вставить Дворянский. Я посмотрел на Стеллу и сказал:
Ты председатель совета отряда, ты и говори.
—Отец ты наш!..— встрял Кулак, отбивая шутовские поклоны в сторону Стеллы.
Стелла покачала головой:
—М-да, товарищи. Мы яростно боремся за звание правофлангового отряда, а они еще и с галстуком не научились обращаться. Кто же из вас это сделал — признайтесь честно?
Все трое молчали.
—Разве признаются?— Стелла махнула рукой.— Пустая затея.
—Ничего, мы всех их сейчас пошлем по домам — поглядим, кто в галстуке придет.
И тут в класс вошла наша англичанка Тамара Петровна.
—В чем дело?— спросила она по-английски.— Кого это вы с уроков демобилизуете?
Мы умолкли, смятые стремительным натиском чужеземной речи.
—Балтабаев, переведи, что я сказала,— велела она, подойдя к столу.
Я ответил запальчиво:
—А можно, Тамара Петровна, я лучше переведу, что я сказал?
—На английский переведешь?— одобрительно посмотрела на меня учительница.— Что ж, послушаем.
—Нет,— ответил я.— Переведу на русский.
—С русского на русский?— улыбнулась Тамара Петровна.— Оригинально.
Я вздохнул:
—Понимаете, они трое без галстуков пришли. И нам, понимаете, очень-очень важно, чтобы они сейчас же сбегали домой... — Я смотрел на
учительницу умоляющими
—Раз так — пусть идут!— сдалась Тамара Петровна.
Фархад, Аркадий и Зульфия скрылись за дверью.
О, что это был за урок! Не припомню случая, чтобы сидение за партой было для нас более мучительным, чем в тот раз. Мы с нетерпением поглядывали на дверь, дожидаясь ребят, плохо понимая, о чем говорит Тамара Петровна и вызванные ею к доске мученики. Не было сейчас для нас дела важнее истины — кто же все-таки уравнял галстук с макулатурой... Первой, как мы и думали, появилась Зульфия,— она живет ближе всех, прямо у школы. На ней был галстук. Вторым был Арик — тоже в галстуке.
Все было ясно — оставался лишь Фархад Камилов, и значит это его галстук мы нашли в макулатуре. Класс штормило. Все переглядывались и делились мнениями о поступке Фархада. Тщетно взывала Тамара Петровна к тишине. Да и нужна ли была нам сейчас тишина? Хорошо, если бы один Фархад без галстука оказался, а то ведь целая толпа народу. И это только у нас. А в других классах?.. И все ведь отделываются шуточками, смешками. Ведь что нас возмутило — вовсе не забывчивость, не младенческий склероз наших товарищей, а их равнодушие. Подумаешь, мол, галстук не надели... Здесь он, родимый,— лежит себе спокойненько в кармане или в портфеле.
Почему возможно такое? Почему?.. Вот что волновало нас больше всего...
—Можно?
Мы замерли.
В дверях стоял запыхавшийся Фархад. На нем был прекрасно выглаженный галстук.
—Садись, Фархад, — разрешила учительница. — Только долго ходил.
—Я искал, где галстук лежит,— лепетал Фархад.
Если бы не прозвенел звонок, Тамара Петровна, наверняка, пригласила бы в класс директора — шум поднялся невероятный. Легко сказать: у всех галстук — плюс галстук в макулатуре. В чем же дело? Кроссворд да и только!
Стелла закричала, перекрывая общий гул:
—Останемся после уроков. Проведем экстренный. Никому не расходиться. Правда от нас не уйдет...
... — Случай ужасный,— сказала Стелла, открывая сбор.— Но еще ужаснее, что только сегодня мы наглядно увидели, как некоторые наши товарищи относятся к галстуку. А ведь это очень серьезно. Это ведь... как... эстафетная палочка от поколений борцов и тружеников... И вообще...
Стелла волновалась, щеки ее раскраснелись.
— Ведь стыдно как, ребята! Мы торжественное обещание давали...
—Можно мне, Стелла?— поднялся я.
Хван кивнула и села на место, уступая боевые позиции.
—Предлагаю!— тяжело сказал я и умолк, как бы решив еще раз продумать то, что собираюсь сейчас сказать. И когда решение окрепло во мне, стало огромным и неудержимым, я сказал:
—Предлагаю исключать из пионеров каждого, кто без уважения относится к галстуку.
В классе воцарилась тишина — та самая, которой весь урок напрасно добивалась Тамара Петровна. А я продолжил:
— Кто-то из троих обманул нас. Но кто?