Тайна мастера
Шрифт:
Так, полностью окунувшись в свои размышления, он не заметил, как ноги его привели к дому Матильды Левандовской. Генрих прошел через калитку и вошел во двор. Из будки выскочил дворовый пес и облаял его. Отворилась входная дверь, и на крыльце появилась женщина.
— Вам кого нужно, молодой человек?
— Извините меня. Мне Матильду, пожалуйста, пригласите.
— Ее нет дома, она на работе.
— Матильда еще не приходила с работы!? — с удивлением спросил Генрих.
— Нет, как утром ушла так больше
— Ничего не случилось.
— Может, что-нибудь передать?
— Ничего не надо передавать. До свидания.
Штайнер был обескуражен таким известием.
«Похоже, Клаус фон Фрич, вы мне солгали. Надо срочно увидеть Матильду», — подумал он.
Недолго раздумывая, Генрих направился в библиотеку. Подойдя ближе к зданию, он увидел на дверях замок.
— Час от часу не легче, — с досадой произнес он и направился к себе домой.
Спустя полчаса он вошел в дом и увидел Матильду. Она с хозяйкой сидела за столом и о чем-то беседовала.
— А вот наш Генрих со службы вернулся, — отреагировала хозяйка. — Мойте руки, и прошу к столу, а я ненадолго отлучусь.
Увидев Генриха, Матильда улыбнулась:
— Здравствуйте, Генрих! Где вы пропадаете? В библиотеке не появляетесь. В гости не заходите, — спросила она.
— Все пытаюсь с вами встретиться, и никак не получается.
— А вы очень пытаетесь?
— Вы даже не представляете, как хотел вас увидеть.
На миг улыбка скользнула на лице Левандовской.
Генрих помыл руки и получил от Матильды полотенце.
— А теперь мне полейте, — попросила она и передала ему кувшин с водой.
Генрих взял кувшин и приблизился к ней. Он почувствовал прежний аромат ее восхитительных духов. Генрих полил воду ей на руки и любовался шелковистой белизной ее нежной кожи. Настолько близкое восприятие девичьего тела обворожило его, и он на миг потерял самоконтроль. Рука летчика легла ей на талию. Матильда вздрогнула и выпрямилась, с удивлением взглянув на него. Он смутился. Глаза их встретились. Генрих увидел глубину ее небесно-голубых глаз, которые его так очаровывали. Ее выразительные глаза несколько секунд глядели на него, ожидая решительных действий, но, мгновенно осознав последствия, Генрих усилием воли преодолел свои чувства и неожиданно подал ей полотенце.
— Вот возьмите, — в замешательстве произнес он.
— Спасибо, — сказала она и опустила глаза.
Вернулась хозяйка. Генрих, обратив внимание на изобилие блюд и бутылку вина, спросил:
— По какому случаю этот торжественный стол?
Хозяйка радостно объявила:
— Вам я признаюсь: все эти хлопоты по случаю именин Матильды.
— Вот как, — удивленно произнес он.
Штайнер бросился в свою комнату и спустя минуту явился, держа в руках сверток.
— Это вам.
— Что это? — спросила Матильда.
— Подарок
Она взглянула на хозяйку и улыбнулась. Генрих развернул сверток и показал содержимое. Ядвига Адамовна воскликнула:
— Вот это действительно настоящий подарок. Какая красивая кофточка! И по размеру подходит.
Обращаясь к Генриху, она добавила:
— Вы как будто бы все знали и подарок успели приготовить. Как же таким парнем не гордиться? Да любая девчонка за такого пойдет.
— Тетя, не перехвалите Генриха, — произнесла виновница торжества.
Услышав неожиданное замечание племянницы, хозяйка ответила:
— Правда, что это я заговариваться стала. Разговорами сыт не будешь, лучше присаживайтесь к столу, — и, обращаясь к племяннице, продолжила: — Матильда, поухаживай за мужчиной, что-то он застеснялся.
— Нет, нет, я не стесняюсь, — промолвил Генрих, — смотрю я на ваш стол, Ядвига Адамовна, и удивляюсь. Поистине в наше время такое великолепие блюд на столе можно увидеть не всегда. Как вам это удается?
— Вы ведь знаете, Генрих, было бы желание, а кашу можно из топора сварить, и будет вкусно. Только надо знать, как его варить.
— За вас можно порадоваться, с вами голодным не останешься.
Хозяйка сияла своей доброжелательной улыбкой. Вскоре Ядвига Адамовна оставила их одних.
— Откуда у вас такое интересное имя — Матильда? — осведомился Генрих.
— Мама назвала меня этим именем. Тебе не нравится?
— Почему же, неплохое имя. Ты знаешь, что оно означает?
— Хотелось бы услышать, — слукавила она.
— Ее значение: опасная красота.
— Вот как. Откуда тебе известно?
— Это немецкое имя. Наверное, твоя мама — немка?
— Да, Генрих, во мне, как и в тебе, течет немецкая кровь.
— В таком случае где твои корни? Где ты родилась?
— Все мои корни в Германии, и там же я родилась.
— А как ты оказалась в России?
— Перед революцией мама привезла меня в Россию. Наши родственники жили в колонии недалеко от Петербурга. Мама умерла от тифа, и я воспитывалась у тетки.
— Эта колония называется Новосаратовка? — спросил Генрих.
— Нет, это Среднерогатская колония, впрочем, они находятся рядом.
— Знаю, она в пяти верстах от нашей колонии.
— Может, тебе это покажется странным, оказывается, я тебя помню еще с детства. Ты часто приезжал к семье Бич — они наши соседи.
— Удивительно, я действительно с дедушкой Карлом часто бывал в семье Бич. Они наши родственники — там жили родители моей бабушки. Почему же ты раньше мне об этом не говорила?
— Я сомневалась, прошло столько времени. А когда ты упомянул Новосаратовку, я поняла, что именно тебя я видела у соседей. Я к ним часто заходила. А ты меня не помнишь?