Тайна мертвого ректора. Книга 2
Шрифт:
– Тогда подумай вот о чем, – продолжила Ана. – Видишь ли, у нас по закону бештаферам нельзя заходить в заведения, где едят люди. Ни в кафе, ни в рестораны, ни в столовые.
– Как это нельзя? – возмутился Кузя. – Это еще почему? То есть не просто за стол с хозяином нельзя садиться, а вообще заходить?!
Сам он регулярно забегал то в кафе, то в столовую и никогда не сталкивался с подобной проблемой. Даже пару раз обслуживали вне очереди, когда он брал еду навынос и показывал орла на ошейнике: думали, что он пришел взять обед
– В тысяча шестьсот втором году такую буллу издал Папа Климент. Почему – споры до сих пор ведутся. Кто говорит, что бештаферы, которых морили голодом, от запахов еды теряли рассудок и нападали на посетителей, а кто – что в толпе, используя вашу скорость и незаметность, легко можно отравить. Но этот указ до сих пор не отменен. Даже ручки на дверях в ресторанах традиционно покрыты серебром.
– И что же мне делать? – нахмурился Кузя. – Продолжать притворяться человеком? Но это же нарушение вашего закона. Вас не накажут, если узнают?
– За то, что мы притащили к Фернандешам в столовку бештаферу? Оценку за поведение снизят, – рассмеялся Хосе.
– Не думаю, что накажут, мы действуем по приказу ментора. Да и закон мы нарушать не собираемся. Очень многие заведения прекрасно обслуживают бештафер на летних верандах. Тебе, Диниш, просто придется обосновать остальным гражданам нашей республики, почему мы не идем внутрь, а сидим за столиками под зонтиками у всех на виду.
– Хм… – Кузя задумался, – а много граждан?
– Семнадцать человек. И накормить придется всех.
– Ясно. Тогда пошли, – Кузя махнул рукой, и они двинулись к арке.
Идея, как объяснить празднество на летней веранде, пришла Кузе почти сразу же. Когда группа студентов, пройдя по узкой улице вдоль стены вверх, уперлась в небольшую площадку со стоящими на ней шестью квадратными столиками, он, мысленно прикинув, что все должны поместиться, изобразил самую располагающую улыбку.
С площадки открывался довольно красивый вид на город, и, конечно же, на парапете уже сидел Афонсу. Когда только успел? Кузя уселся рядом и принялся рассматривать крыши внизу.
– Высоко, да? Отсюда видно даже кинту Слез, дом, где когда-то жили Педру и Инеш. Не бештаферы, конечно, – Афонсу рассмеялся, – а король и его возлюбленная, в честь которых были даны имена нашим менторам.
«Кинтой» в Португалии назывались небольшие поместья. Кузя тут же заинтересовался, похожа ли кинта Слез на усадьбу Вазилиса Аркадьевича, и уже хотел попросить показать ее, как вдруг заметил, как внизу, под стеной, промелькнуло что-то тонкое и блестящее. Словно длинная, сверкающая силой нить выстрелила откуда-то и мгновенно исчезла.
– Там что-то есть! – воскликнул он.
– Что? – Афонсу перегнулся через парапет и с интересом уставился в то место, на которое указывал Кузя.
– Я видел что-то похожее на паутину. Но как будто живую. Но она сразу исчезла, – пояснил див, а юный колдун
– А, это и есть паутина. Ловушка ментора Диогу, вернее его оружие. Не вздумай отсюда упасть. И вообще упасть с любой высокой стены в Коимбре. Над всеми пропастями здесь натянуты ловушки, ты попадешь в паутину, и она спеленает тебя в кокон. А потом появится его хозяин, и… – Афонсу пошевелил пальцами, изображая лапки паука, после чего сложил губы трубочкой и издал звук, как будто втягивает в себя жидкость. Сделав круглые глаза, он добавил: – Сожрет. Унесет кокон в свое логово в бамбуковой роще и будет долго и медленно, по-паучьи пожирать. Так случается со студентами, которые по неосторожности сорвались или прыгнули, желая свести счеты с жизнью.
– Счеты с жизнью? – Кузя снова посмотрел вниз, но паутины не увидел. – Но зачем?
– От несчастной любви, конечно! – Эти слова Афонсу попытался произнести особенно пафосным тоном, но не выдержал, фыркнул и добавил: – Ну или после провала на экзамене. Но чаще всего падают пьяные, пытаясь впечатлить чародеек опасными кульбитами.
Было хорошо заметно, что, рассказывая про плотоядного ментора, Афонсу пытается впечатлить Кузю местной студенческой легендой, поэтому див пожал плечами и посмотрел на юного колдуна с прищуром:
– Я ведь не обычный студент. Со стены я не упаду, поймать меня сложно, и я не пью. У вашего ментора Диогу, насколько я понял, паукообразная боевая форма? И что, ему правда разрешают жрать студентов? Вот так запросто?
– Он обезьянопаук. На вид – просто жуть. Представь: восемь глаз на обезьяньей мордочке, маленькие мартышечьи ручки и жирное мохнатое тело паука. – Афонсу хмыкнул. – Но он бештафера проректора, заместитель ментора Педру. Так что даже тебе от него не удрать. А насчет жрет или нет… – Афонсу снова сделал страшное, по его мнению, лицо и прошептал:
– Многие, кто падал с этих стен, бесследно исчезли. А те, кому посчастливилось вернуться из жуткого логова, рассказывали, что лично видели иссушенные мумии в черных студенческих одеждах, торчащие из истлевших коконов. У ментора Диогу необычная способность: он умеет консервировать еду.
– Ух ты… – заинтересовался Кузя, – а ты покажешь его логово?
– Могу показать только заросли бамбука, где оно находится, входить в Укрытие ментора строго запрещено. Но это потом, – Афонсу махнул рукой, – а то уже наши подходят.
И действительно, вокруг собралось множество «граждан республики». Все поглядывали на Кузю с явным интересом.
Он дождался, пока соберется большинство, и, обведя рукой площадку, проговорил:
– Я очень рад вас всех видеть в этом шикарном месте с красивейшим видом. Я сам – студент из Московской Академии, и у нас в Подмосковье вчера выпал снег, а на улице минус восемь. И поэтому у меня просьба: давайте обедать прямо тут, на солнышке? Я счастлив наконец-то вылезти из проклятой шубы!