Тайна мертвого ректора. Книга 2

Дашкевич Виктор

Раздались смешки.

– И давно это у вас? Ну, такая холодина? – раздался голос.

– Зима? – усмехнулся Кузя. – Примерно с октября. И продлится до мая. И еще выпадет снег по колено, а температура опустится до минус тридцати.

– И так до мая? – ахнул другой студент.

Кузя с мрачным видом кивнул.

– Так, – командным голосом произнесла Ана, – а давайте уже садиться? Или до мая ждать будем?

Загрохотали стулья: студенческая орава начала рассаживаться по местам. На шум вышел немолодой

мужчина в длинном красном фартуке.

– О, сеньор Фернандеш, у нас тут небольшой праздничный обед, – улыбнулась Ана. – Вот, приняли нового гражданина – он анархист из России. Ну-ка, скажи: как тебя зовут? – схватила она Кузю за руку.

– Диниш Оливейра, – представился он.

– Да нет, по-русски, – дернула плечом она, – русское имя.

– А, Кузьма, – ответил он.

– А фамилия? – хитро улыбнувшись, спросила Ана. Похоже, она снова попыталась поймать его в ловушку.

И это внезапно зацепило Кузю. Он понимал, что девушка помогает ему, давая сложные задачки, решение которым он должен находить мгновенно. Но ему вдруг захотелось ответить. Да так, чтобы отбить охоту устраивать ему подобные проверки. Ощутив в груди какое-то странное веселое возбуждение, Кузя, криво усмехнувшись и глядя Ане прямо в глаза, произнес:

– Дивногорский.

– Ого… – послышались голоса у него за спиной, – а ты не родственник Николаю Дивногорскому, случайно?

Кузя пожал плечами:

– Ну, можно сказать и так. Думаю, мы довольно близки.

И увидел, как улыбка сползает с лица Аны. Тут же почувствовал, что чья-то рука довольно сильно вцепилась ему в плечо. Он обернулся. Прямо за его спиной стоял Афонсу, и в его глазах светился восторг, смешанный с искренним восхищением.

Кузя подмигнул парнишке с тем же заговорщическим видом, что и сам Афонсу в начале их знакомства.

Однако пора было делать заказ. Поесть надо очень плотно, а все размышления оставить на обратный путь: лететь придется долго.

К удивлению Кузи, сеньор Фернандеш заговорил с ним по-русски:

– Добрый день, господин Дивногорский. Вы будете отмечать посвящение, не так ли? Разрешите мне порекомендовать вам комплексный студенческий обед. Вы и ваши друзья могут выбрать из двух супов, трех мясных или рыбных блюд с гарниром. И напитки, включая наше региональное вино. И это обойдется дешевле, чем просто заказывать отдельно.

– Вы говорите по-русски? – спросил Кузя.

– Да, – подтвердил хозяин, – а еще по-французски, по-итальянски, по-английски и по-испански. В месте как здесь это важно.

– О… – Кузя посмотрел на мужчину с уважением. Он знал, как тяжело людям дается изучение языков.

– У вас там снег, я слышал? – продолжил расспросы сеньор Фернандеш, а Кузя быстро огляделся. Все взгляды были устремлены на него: студенты с нетерпением ждали обеда.

– Да, уже выпал, – сказал он. – И конечно

же, мы возьмем студенческий обед. Мы все ужасно голодные!

– Сию минуту принесу меню, – сказал хозяин столовой и скрылся в дверях.

Кузя уселся за стол, и тут же рядом с ним, не сводя восхищенного взгляда, приземлился Афонсу. Кузя выбрал себе суп, какое-то блюдо, в названии которого фигурировало мясо, и персиковый сок.

– А чего не вино? – толкнул его локтем другой сосед по столику – этого студента Кузя не знал. Поэтому, пожав плечами, ответил:

– Так я же еще калойру. Мне нельзя вино!

– Ой, ты что же, не анархист? Да плевать на все эти правила!

На запястье Кузи легла рука. Афонсу наклонился вперед и с легким прищуром поглядел в глаза своего старшего товарища:

– Вот ты и напивайся среди бела дня, если хочешь. Анархизм – это свобода личности, а не слепое потакание низменным желаниям.

– Ладно, – смутился парень и поднял руки в жесте примирения. – Да я немного, – начал оправдываться он и покосился на сидящую за соседним столиком Ану. Девушка кивнула, словно давая разрешение. Забавно. Анархизм в этой республике явно проигрывал строгой иерархии и дисциплине.

– Да ну его, это вино, – жизнерадостно воскликнул Кузя, чтобы разрядить обстановку, – тут такие соки вкусные! Как будто фрукты прямо с ветки ешь!

– Вот, точно, – поддержал его Афонсу, – мне тоже сока, яблочного. Это ваше вино – жуткая кислятина, – мальчик демонстративно поморщился.

Сеньор Фернандеш принял заказ.

– Вы же пойдете сегодня слушать фаду? – спросил он у Кузи. – Вам очень повезло, в этот радостный для вас день состоится концерт.

– Фаду?.. – Кузя повернулся к Афонсу в поисках объяснения. – Что такое фаду?

Но вместо мальчика ответила Ана:

– Это такой музыкальный жанр, зародился в Лиссабоне в девятнадцатом веке, чем-то похож на ваши трагические романсы. Сегодня будет концерт. И мы пойдем, – с этими словами она повернулась к хозяину заведения.

– Конечно пойдем, – мрачно произнес Хосе, – можно подумать, у нас есть выбор.

Раздались смешки. Кузя нахмурился. Он чего-то не понимал про это фаду. И, дождавшись, когда Фернандеш уйдет, спросил у Хосе:

– А что с этими романсами не так? Тебе не нравятся?

– Да нет, я люблю фаду… но не все, – он усмехнулся, за что удостоился тяжелого взгляда от Аны.

– Дело в том, – пояснила она Кузе, – что концерт обычно открывает выступление ментора Педру. И оно занимает не меньше сорока минут. Все студенты, кто мог найти на сегодняшний вечер дело в городе или уважительную причину не приходить, их нашли. Но ментор строго проверяет причину отсутствия, просто так не пойти нельзя.

– Он поет? Серьезно? Ну и ну, – удивился Кузя. – И что же, это настолько плохо?