Тайна Морин
Шрифт:
– Отец, но зачем?! Я не вор и не убийца!
– ужаснулся Идан.
– Эти часы особенные, ты сможешь продать их за такие деньги, о которых даже не мечтаешь, главное не продешеви, - Эктор ткнул сына в грудь пальцем с обломанным грязным ногтем.
– Ради моего доброго имени. Я не найду покоя на том свете пока моя мастерская и дом твоей матери будут в чужих руках.
– Я не могу обещать тебе этого, отец!
– Идан чуть не плакал, не веря своим ушам.
– Ты воспитывал меня добрым христианином, и, вдруг, предлагаешь стать вором или даже убийцей.
Эктор
– Я не предлагаю тебе, глупый мальчишка! Это моя воля, мой прика...
– ео крик внезапно прервался, и в комнате образовалась звенящая тишина.
В ту же секунду тело Эктора обмякло, и безвольно упало на мокрые дурно пахнущие простыни.
ГЛАВА 4. ЖЕНСКИЕ ПРИЧУДЫ
– Гер друг, ты меня пугаешь!
– Клаудия робко тянула его за рукав, в её глазах читалось замешательство и страх.
– Прости, дитя, я немного задумался, - Идан потёр глаза, чтобы прогнать видения прошлого.
– Ну что, мы поедем смотреть лесопилку?
– в глазах девушки теплилась надежда.
– В другой раз, Клаудия, сейчас я должен совершить жест вежливости, и нормально поздороваться с новой горожанкой, - решительно ответил Идан.
– Я поняла, гер друг, ты влюбился...
– сказала Клаудия, и уголки её губ опустились вниз.
– Рано делать выводы, дитя. И что ты такая смурная, давай-ка улыбнись!
– он игриво ущипнул её за алую щёчку, на что Клаудия мигом зарделась ещё больше.
Идан взмахнул вожжами, и приказал:
– Пошла, Марта!
Вблизи особняк выглядел ещё более внушительно, и вызывал у Идана смесь трепета и страха. Такие чувства у него возникали всякий раз, когда он приходил на воскресную службу в костёл. Высокие каменные стены, увитые плющом и диким виноградом, выглядели величественно и немного жутковато.
Слуги уже разгрузили вещи, и унесли всё в дом, у входа стояла только пустая повозка с запряжёнными лошадьми. Идан спустился с облучка и помог спрыгнуть Клаудии, которая насупленно молчала. Вороные кони нервно фыркали и ржали, не желая стоять на месте, но никто не спешил снимать с них упряжь. В порыве жалости к животным, Идан протянул руку к крупному жеребцу, но сзади послышался глубокий женский голос.
– Я бы не советовала... Они не любят чужаков...
– День добрый, фрау. Прошу прощения за вторжение. Но я...
– бросился оправдываться Идан.
– Не утруждайтесь, я заметила вас на дороге, - остановила его женщина, снисходительно улыбаясь.
– Вы, верно, решили зайти поздороваться?
Её голос звучал как журчание горной речки, как уютный треск огня в камине ненастной ночью. Идан чувствовал как от каждого её слова по спине и руками бегут мурашки. Он не мог оторвать глаз от её сочных алых гу, и глаз пронзительно голубых, как весеннее небо.
– Вы правы, фрау. Меня зовут Идан Бауэр. А мою спутницу - Клаудия.
Не глядя на Клаудию, женщина протянула Идану руку, по
– Морин... Морин Остхофф, - представилась женщина.
Идан взял её руку и припал губами к мягкой ткани, женщина мягко сжала его пальцы, будто одобряя его появление здесь.
– Не сочтите за грубость, но я пока не могу пригласить вас внутрь. Там всё довольно убого сейчас, -она недовольно скривилась.
– О, что вы... Не стоит, мы даже не рассчитывали...
– замялся Идан, чувствуя, как мокнет от пота рубашка под сюртуком.
– Но вы окажете мне честь, если составите компанию за ужином, - глаза женщины горели лукавым огоньком, она была страсть как очаровательна, хоть уже и не очень молода.
– Это было бы очень великодушно с вашей стороны, и мы с радостью примем ваше приглашение.
– Я так рада, что вы зашли, - женщина улыбнулась, и меж её пухлых губ показались ровные и белые как жемчуг зубы.
– Как же здорово сразу обзавестись компанией в этом, пока ещё, чужом для меня городе.
Идан был готов поспорить, что от её улыбки у него подкосились колени.
– Жду вас к семи вечера и, пожалуйста, не опаздывайте. Я очень ценю своё время...
– она подняла указательный палец вверх, делая акцент на последней фразе, и снова улыбнулась, чем смягчила строгий тон.
– Да, конечно. Я совершенно... глубоко...и полностью...
– смущённо мямлил Идан, но Морин уже скрылась за дверями особняка, помахав ему рукой на прощание.
Он ещё минуту стоял, и смотрел на закрывшиеся двери, будто ждал, что она выглянет снова. Когда краем уха он услышал рядом недовольное сопение Клаудии. Она стояла чуть в отдалении, и отчаянно заламывала руки, пытаясь не вмешиваться в разговор.
– Ох, дитя, твой сердитый взгляд очень даже справедлив. Толку говорить об ужине, когда мы ещё не завтракали!
– бодро сказал Идан, и девушка немного размякла.
– Как на счёт того, чтобы выпить горячего шоколада?!
– после этих слов гнев девочки тут же сменился на милость.
– Гер друг, ты не шутишь?!
– Нет.
– И я сейчас попробую горячий шо-ко-лад?!
– слово "шоколад" она произнесла, смакуя каждую букву, будто у неё во рту уже таяло ароматное с нотками горечи лакомство.
– Да, дитя! Поедем же скорее!
Клаудия пулей влетела в повозку, и, нервно притопывая ногами на месте, уставилась на Идана.
"С таким обожанием на меня не смотрела ни одна женщина..."– подумал Идан, он чувствовал себя одновременно неловко, и, при этом, абсолютно правильно. Будто эта девочка всегда должна была быть в его жизни, но почему-то появилась только сейчас.
...
В кондитерской пахло так вкусно, что, казалась, сам воздух можно есть ложкой. На стеклянной витрине красовались торты и пирожные, заварные и слоёные, с миндалём и фундуком, шоколадные и фруктовые. В небольших ярких коробочках уютно устроились засахаренные орехи и цукаты, пастила и халва, мармелад и зефир. Но голодный желудок Идана скептически заурчал, требуя кусок мяса и тарелку тушёных овощей.