Тайна Морин
Шрифт:
– Чем тебя угостить, дитя?
– Простите гер друг, но я уже совсем не дитя. Пусть вас не смущает мой не в меру юный вид.
– Мне весьма по нраву твой вид, - он улыбнулся.
– Так чем тебя угостить?
Девушка наклонилась к Идану, и прошептала, краснея:
– Мне не нужно угощений, просто позвольте провести ночь с вами, а не с этим...
Она едва заметно кивает в сторону тощего потного мужика у которого сидела на коленях пять минут назад.
– Он воняет хуже
– Да я знаю кто я, и где моё место, но позвольте забыть об этом, хоть на эту ночь.
ЧАСТЬ 2. КЛАУДИЯ
Её глаза полны мольбы и печали. Идан и так хотел провести с ней ночь, а здесь само небо велело.
– Конечно, дитя, не тревожься, - мягко заверил девушку Идан.
– Я позабочусь об этом. Только сначала мы набьём животы, если ты не против, и выпьем кружку другую пива.
Клаудия только нежно улыбнулась в ответ, но по глазам Идан понял, что она сильно голодна. Вдоволь наевшись и напившись, Идан ощутил прилив сил для ночных подвигов. Он встал из-за стола, и, взяв Клаудию за руку, направился к тощему мужику. Парень чувствовал как дрожит от страха её холодная почти детская ручка, такая миниатюрная и беззащитная.
"Маленькая голубка..."
– Господа, добрый вечер, - бодро поздоровался он с изрядно охмелевшими гостями.
– Прошу вас уважить гостя из далёких земель, который изголодался по женской ласке. Если позволите, эта милая фройляйн проведёт ночь в моей постели. С меня, разумеется, причитается.
– Вечер добрый, гер, как там тебя! И что же ты предложишь мне?
– бесстыдно коверкая слова пьяным языком спросил тощий мужик.
– Три кувшина пива и мою благодарность. Идёт?
– Пять, гер, давай пять кувшинов. Мой малец уже приподнялся на прелести этой девки, - тощий смял рукой свои набухшие причиндалы в знак доказательства, Идан поморщился.
– Четыре кувшина, и я не сломаю тебе нос.
Тяжёлый воздух трактира разразил громогласный гогот.
– Гер, а ты шутник, - осклабился тощий.
– Забирай, эта безродная шавка не стоит моего прекрасного носа. Да и пиво уже закончилось.
– Веди себя прилично, иначе я нарушу нашу сделку, - Идан положил несколько монет на прилавок, и трактирщик понимающе кивнул.
На пути в комнату Идан вёл девушку за руку, и она еле поспевала за его широкими быстрыми шагами, но смиренно молчала. В комнате холодно и темно, дождь неистово ломился в окно, а ветки деревьев будто норовили и вовсе разбить его.
– Располагайся, Клаудия. В углу есть кувшин с водой и таз, освежись немного, - он заметил, что она замерла в нерешительности посреди комнаты.
– Почему ты стоишь как вкопанная?
– Гер друг, я должна сказать, что... Это будет мой первый раз, - дрожащий голоском поведала девушка.
– Что? Ты ещё не была с мужчиной?
– Нет. Признаться, я даже не знаю, что
– Ты верно дурачишь меня! Внизу ты сказала не смотреть на внешний вид, - гневно зарычал Идан.
– Сколько тебе лет?
– Я уже стала женщиной, каждый месяц у меня идёт кровь.
– Сколько?
– настойчиво спросил Идан.
– Восемнадцать... Было недавно...
– О мой Бог! Ты же врёшь! За что мне это? Что за ужасная ночь?!
– в досаде он воздевает руки к небу, но тут же бессильно их опускает.
– Что ж, да будет тебе известно, что я не ложусь в постель с теми, кто не знает что делать с мужчиной. Ясно тебе?
– Но я знаю, правда, совсем немного...
– Ничего ты не знаешь, ты ещё совсем дитя! Не знаю, как ты попала сюда, но тебе здесь не место. Тебе нужно бежать отсюда, пока ты не лишилась своей добродетели.
– Но мне некуда идти, и на улице ночь, - в голосе девушки слышались слёзы.
– Для вас я сделаю всё, что скажете. Не гоните меня!
– Согрей для меня постель, пока я буду умываться, - сердито буркнул Идан.
Девушка послушно залезла под холодное одеяло, и легла на отсыревшие простыни. Идан почувствовал, как его разом накрыла усталость. Он снял верхнюю одежду, обувь и чулки, и помыл ноги в тазу. Сняв рубашку, он помыл подмышки, которые разили кислятиной. Кусок мыла был крошечный и ужасно вонючий, но выбора не было. Закончив вечерний туалет, он направился к постели, и заметил, что девчонка почти с головой залезла под одеяло.
– Не бойся, я не причиню тебе зла. Поспишь в моей комнате, а утром подумаем, что с тобой можно сделать, - он заметил, что Клаудия, смотрит полными ужаса глазами на его обнажённый торс.
– Прости, я надену рубашку...
Он нашёл в чемодане, который уже успели принесли в комнату, свежую рубашку, и надел её.
– Так лучше?
– спросил Идан, девушка молча кивнула, её глаза испуганно поблёскивали в сумраке комнаты, освещённой тусклой масляной лампой.
– Тебе нечего бояться, я лягу с одной стороны кровати, а ты - с другой.
– Хорошо, гер друг. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, дитя.
Идан проснулся от тревожного ощущения, что кто-то смотрит на него. Так и было, на кровати рядом с ним сидела Калудия, и внимательно разглядывала незнакомого мужчину, который спас её ночью. Увидев, что он открыл глаза, она вздрогнула и спрятала в ладони покрасневшее лицо.
– Простите, гер друг! Этого больше не повторится. Я такая глупая!
– она так испугалась, что была готова заплакать.
– Тише, дитя. Ничего страшного не произошло. Мне отчасти понятен твой интерес, - усмехнулся Идан.
– Но, для сведения, приличная фройляйн не будет так разглядывать мужчину.
– До Берлина ближе, чем мне до приличной фройляйн, - вздохнула Клаудия.
– Какой вздор! Это легко поправимо.
– Вы такой добрый, гер друг. Но это не так...
– Как ты можешь мне перечить?
– Идан в шутку нахмурил брови, и понизил голос, но такой реакции от Клаудии он не ожидал.