Тайна Нереиды
Шрифт:
– Трибун, глянь-ка сюда…
Голос несомненно принадлежал Неофрону. Судя по всему, вторым был Рутилий. Роксана рванула дверь. Так и есть: эти двое беззастенчиво рылись в ее вещах. На полу грудой валялось белье вперемежку с листами рукописей. Тончайшие шелковые нижние туники с кружевами и шитьем по десять тысяч за пару были порваны и измяты.
– Что это значит? – Роксане удалось изобразить искреннее негодование.
– Ищем передатчик, – отозвался Неофрон невозмутимо. – Подскажи, где его искать,
Неофрон назвал ее кличку, известную лишь одному человеку в Империи. Роксана растерялась. Кажется, впервые.
– Я подчиняюсь лично императору, – сообщила она надменно. – Так что попрошу покинуть мою комнату.
– Да мы-то никому не подчиняется, – сказал Рутилий. – Даже богам. Так что либо отдай нам передатчик, либо нам придется прибегнуть к силе. В этой крепости только Элий помнил о «Декларации прав человека». Но он уже никого не защитит.
– Будешь меня пытать? – Роксана смерила Рутилия презрительным взглядом.
– Если не подчинишься – непременно. Кстати, ты уже сообщила о гибели Элия, так ведь? – Роксана поджала губы, давая понять, что не намерена отвечать. – Рад за тебя, – продолжал трибун. – За столь радостное известие император щедро наградит. Если тебе, конечно, посчастливится выбраться из этой норы живой.
– Наградит за смерть Элия? – переспросила Роксана, на мгновение утратив свой надменный вид.
– А ты не догадывалась об этом, глупышка? По-моему об этом знали все в Риме. Иначе зачем Руфину столько времени сидеть в Антиохии?
– Вот он! – воскликнул Неофрон, вынимая один из камней кладки и шаря в тайнике. – Есть!
Преторианец извлек наружу металлический ящик.
– Как ты узнал? – прошептала Роксана.
– Простукал стену, – охотно объяснил преторианец.
– Я не о том.
– Кто тебя выдал? У нас тоже есть люди, – усмехнулся Рутилий. – И передатчики.
– Я не желала Элию гибели, – Роксана тяжело вздохнула. – Я сообщала, что мы долго не продержимся, нам срочно нужна помощь.
– Зачем ты выдала Квинта?
– Откуда мне знать, зачем он отправился в Антиохию.
– Почему у подлецов всегда находится столько оправданий? – спросил Рутилий, раскидывая ногами по полу белье Роксаны.
– Давай спустим ее со стены, – предложил Неофрон. – Монголы либо сразу ее убьют, либо возьмут в плен и повеселятся. А потом погонят на стену во время штурма в первых рядах.
– Это чудовищно, – возмутилась Роксана, еще не веря угрозе.
– А кто сказал, что мы добры к предателям? – ухмыльнулся Рутилий.
Только теперь Роксана поняла, что преторианцы говорят о стене и монголах серьезно.
– Ты так не поступишь, трибун. Руфин сотрет тебя в порошок, – Роксана попыталась придать своему голосу твердости.
Рутилий расхохотался вполне искренне.
– Руфин никем не дорожит. Когда
– Я знаю, что делать с этой тварью, – сказал Неофрон. – Ты позволишь?… – обратился он к трибуну.
Рутилий ничего не ответил и вышел из комнаты.
– Раздевайся! – приказал Стервятник. – Догола.
– Что ты хочешь? Переспать со мной? – Роксана постаралась улыбнуться как можно завлекательнее и принялась расстегивать фибулы.
Тот брезгливо скривил губы.
– Да мне противно до тебя дотронуться, тварь. Но другие-то не знают, что ты учудила, змея. Сейчас мы спустимся в казарму. И ты переспишь с каждым, кто пожелает. И сделаешь это страстно и нежно. Ты обрекла ребят на смерть. Так искупи хоть малость вины, доставь им удовольствие перед смертью.
Роксана уже сбросила тунику. Но услышав такое, прекратила раздеваться.
– Нет… – только и выдохнула.
– Да, крошка, да. И ты сама объявишь, что исполнишь их самые дерзкие желания. Самые невероятные желания. Или я расскажу им все. И уж тогда не знаю, что они с тобой сделают. Разрежут на куски, и сварят каждый кусочек в масле…
– Ты – подонок. И мстишь подло.
– Я не мщу. Я тебя перевоспитываю, как Ликург. Представь, ребята за минуту до смерти, вместо того, чтобы проклинать, будут с нежностью шептать твое имя. Это чего-то да стоит. Постарайся, крошка.
– Элий бы не позволил…
– Да, Элий бы не позволил. Но он мертв. Идем, красавица. Голая ты очень даже ничего. Сисястая. И пердак отменный. Думаю, у тебя сегодня будет много работы.
Неофрон взял Роксану за локоть и повел из комнаты. В дверях она сделал попытку освободиться и ударила Неофрона в пах. Но преторианец ожидал подобного и успел сблокировать удар коленом. Потом ухватил Роксану за волосы.
– Без фокусов. Я – хороший учитель, могу тебя заверить. Многих научил уму-разуму. – Он запрокинул ее лицо. – Неужели тебе не жаль этих мальчишек, которые добровольно согласились охранять Цезаря и умрут только потому, что тебе захотелось выслужиться? Неужели ни чуточки не жаль?
– Мне жаль, безумно жаль, клянусь… Я звала на помощь, я…
– Но себя-то жаль куда больше, так ведь? Ну что ж, придется поработать передком, коли в голове масла не хватает.
– Я не могу… не хочу…
– А они не хотят умирать. Но умрут, заплатив за чужие ошибки. Ты заплатишь за свою.
И Неофрон вытолкнул Роксану из комнаты.
– Тебя хочет видеть какой-то человек, трибун, – окликнул Рутилия Тит.
Из темноты выступила тщедушная фигурка, закутанная в драную тогу. В свете фонаря блеснуло лысое темя.