Тайна острова Химер
Шрифт:
Мари в последний раз посмотрела на лицо Вивиан, затем отвернулась от тела и подошла к судмедэксперту, начавшему священнодействовать над трупом.
По тому, как она обратилась к нему, было очевидно, что тема ей крайне неприятна. Ей хотелось знать, наследственной ли являлась болезнь Элен и передается ли она потомкам.
Врач не мог дать ей однозначного ответа:
— Вполне возможно, но это пока не установлено.
Тогда она напомнила ему о провалах памяти,
Судмедэксперт обнадежил ее:
— Люди с болезнью Альцгеймера действительно теряют память и без всякой причины переходят от веселости к подавленности, но агрессия у них наблюдается очень редко. — Он хитро взглянул на нее снизу вверх, не обманутый причиной ее расспроса. — У вашего мужа просто поднялось давление, и ему трудно совладать с собой, — успокоил он ее.
Затем, сочтя тему закрытой, он открыл свою сумку и положил необходимые инструменты так, чтобы они были под рукой: на ноги трупа.
Пребывая в нерешительности, Мари не двигалась с места. Врач взял скальпель и точным движением разрезал брюшную полость от подбородка до лобка. Каплями выступила кровь.
Мари отвела глаза.
— Я хотела вас спросить… У однояйцевых близнецов дактилоскопические линии идентичны?
Заглушенный звук скальпеля, брошенного им в кювету.
— Нет. Это даже единственное, что уникально у двойняшек.
Взяв расширитель, он разделил грудную клетку.
Ему совсем не было нужды оборачиваться, он и так знал, что ей сейчас не по себе. И не только из-за неприятного хруста ломающихся ребер.
— У меня не было времени снять отпечатки пальцев близнеца. Но если вам нужно было сравнить их с отпечатками пальцев вашего мужа…
Мари залилась краской, словно ее застали с поличным, когда она осмелилась подумать, что, возможно, умер не близнец, а Лукас.
— Этим объяснялись бы провалы в памяти, смена настроения, приступы ярости. Он так… изменился, — потерянным голосом пробормотала она. — Я в отчаянии, не знаю, почему я все это вам рассказываю.
Он резко повернулся к ней:
— Наверное, потому, что я не отважусь повторить это кому бы то ни было здесь…
Она была признательна ему за его деликатность.
— Глупо, я знаю, но… Спасибо вам.
Голос врача заставил ее остановиться на пороге:
— Есть еще один способ удостовериться.
Мари повернула к нему голову.
— Принесите мне образец отпечатков вашего мужа, я сравню их с отпечатками Лукаса Ферсена в нашей картотеке.
Мари нерешительно улыбнулась ему, покачала головой:
— Очень любезно с вашей стороны… Пока нет необходимости.
Лукас в конце концов нашел новые батарейки и разговаривал сам с собой в полный голос, чтобы не
Свет у него теперь был, осталось только сообразить, чем метить дорогу, чтобы не потерять свои ориентиры.
Он посмотрел на хлеб, лежащий на блюде с завтраком, который он так и не съел.
Опять вспомнился Мальчик-с-Пальчик… Нет, не годится. Он пробежал взглядом по сотням книг библиотеки, и лицо его прояснилось.
Наугад он выхватил одну, заглавие которой вызвало у него саркастическую гримасу: «Лабиринт».
Очень кстати, шутливо подумал он. Шутить, смеяться над собой надо было во что бы то ни стало, чтобы не свихнуться.
И он опять полез в вентиляционную трубу.
Вырывая страницы по возрастающим номерам, он отмечал свое продвижение по галереям, полный решимости на этот раз обследовать их все, не рискуя заблудиться.
Поднялся ветер.
Раскачивались и хлопали ванты в порту Киллмора.
Мари стояла на набережной у причала, где еще накануне покачивалась яхта Кристиана.
Она была погружена в свои мысли, когда ее окликнул владелец соседнего судна:
— Я узнал вас… Ваше лицо вырезано на носу яхты, нет?
Она неохотно согласилась.
— Нехорошо получилось… — проворчал тот.
Мари вздрогнула и резко задала вопрос. Тогда он понял, что она совсем не в курсе, и, подыскивая слова, поведал ей, что яхта затонула прошлой ночью.
Сердце ее покатилось вниз. Но все в ней противилось сказанному.
— Это невозможно. Кристиан — один из самых лучших моряков в мире!
Мужчина вздохнул.
— Эрик Табарли тоже был таким…
— Но море вчера было спокойно, и ночь звездная!
Владелец парусника сделал уклончивый жест.
— Не знаю, как это случилось. Обломки видели с одного рыболовного судна, в открытом море…
Запинаясь, она опять побормотала, что такого не может быть, и быстро ушла. Зазвонил ее мобильник. Лукас. Она не ответила.
В пароходстве, увы, подтвердили плохую весть. Спасательные катера с рассвета рыскали в том месте, но из-за ухудшения погодных условий прекратили поиски.
— Очень уж сильное течение в секторе, где затонула шхуна. Почти нет шансов найти ее…
Мари долго стояла на конце мола, устремив глаза в безбрежную морскую даль, не замечая начавшегося дождя. Дождевые капли смешивались со слезами, стекающими по ее щекам.
О, как сожалела она о том, что велела ему уехать. И как же досадовала на него за то, что он ее послушался.
Мобильник снова зазвонил — Лукас был нетерпелив.
Она глубоко вздохнула, нажала кнопку и коротко сказала, что сейчас приедет.