Тайна Овального кабинета
Шрифт:
— Даже если я с ней еще раз откровенно поговорю?
— Я почти уверен, что твой разговор с ней не спасет ситуацию. Она только перед тобой хорохорится, а на самом деле я уверен, что ей снятся кошмары и она ежедневно со страхом думает о том моменте, когда ее снова позовут в суд. Поэтому, когда Гордон пообещает ей взамен дачи правдивых показаний неприкосновенность, то эта девица клюнет на предложение и схватится за него как за спасительную соломинку. Не забывай, для нее Президент, которому до ухода осталось уже менее года…
— Временный Президент и хозяин, —
— Что ты имеешь в виду, Дейл? — озабоченно спросил Макоули.
— Я имею в виду не только Ирак, но и Югославию, Чечню, Белоруссию, а если понадобится, чтобы отвлечь от твоей фигуры внимание народа, то и другие проблемы в мире, которые вызовут интерес у наших любителей жареного.
— Но я же только что прекратил удары по Ираку…
— Не прекратил, а приостановил, а это значит, что можешь и продолжить.
Дейл Беймс, как никогда, был жестким и требовательным. Его слова словно снаряды били по мозгу Президента, заставляли его думать именно в том направлении, которое указывал сенатор.
— Пойми, — пояснил он, — дело же только в тебе. Встает вопрос о чести всей партии, доверии большинства избирателей. А это уже нечто большее, чем политика только Президента. У тебя, Джон, только одна голова, а здесь надо думать несколькими умами.
— Одна голова — хорошо, а две — уже мутация, — грустно улыбнулся Макоули.
Но Беймс не был настроен на жесткий разговор и ответил:
— Есть другая поговорка, Джон: одна голова — хорошо, но с туловищем — лучше. Так что здесь не до смеха.
Но и Президент все больше чувствовал беспокойство и грустно сказал:
— Я уверен, что если мы не растеряемся, то у нас еще будет возможность и повеселиться.
— Я тоже на это надеюсь, но нам надо не забывать о том, что в лагере наших противников немало мудрых людей.
— Согласен, но не забывай, Дейл, что есть еще и такая поговорка: на каждого мудреца — девять граммов свинца. Хорошо смеется тот, кто стреляет последним.
— Но ты же не пойдешь на это?
— Да, но если понадобится, то пойду не менее жестким путем. Я хочу вам, друзья, сказать, что власть я не отдам, как бы этого ни желали мои враги. Не для того я боролся за нее. Я доказал народу, что он не ошибся во мне, и вел, и веду страну к новым успехам. Поэтому я вынужден буду предпринять самые неординарные меры, чтобы защитить не только себя, но и демократическую партию и наших избирателей. Поэтому будем готовиться к бою не только за пределами Америки, — он взглянул на часы. — У меня осталось девять минут до совещания.
— Мы уходим, — согласно кивнул Беймс и первым протянул Президенту руку.
Джонсон тут же встал и последовал примеру сенатора.
— Я думаю, он при всей сумасшедшей загрузке сегодня трахнет Монику.
— А я думаю, что он это сделает с Евой.
— Ты что, считаешь, что Джон уже добрался и до нее?
— Слишком я хорошо изучил своего друга, чтобы
А в это время Президент кратчайшим путем направился в «ситуационную комнату», где участники совещания уже расселись за круглым столом и дожидались главнокомандующего.
Президент пожал руки Христине Кейс, Альберту Кевину, Марку Бартону и Джеймсу Уолшу, остальных поприветствовал взмахом руки и сел в председательское кресло:
— К сожалению, джентльмены, наши меры принудительного характера в Ираке не оказали ожидаемого нами эффекта. Более ста сотрудников гуманитарных служб ООН вернулись в Багдад, но Саддам так и не согласился на сотрудничество с комиссией по разоружению. Миссис Кейс, так я понял вашу информацию?
— Да, мистер Президент, — ответила госсекретарь Христина Кейс. — Багдад сегодня утром объявил о прекращении всякого сотрудничества с ооновскими экспертами.
Президент посмотрел на директора ЦРУ:
— Ваше мнение, Джеймс?
— Мы уже получили подтверждение тому, что в результате наших ударов удалось отбросить как минимум на год иракскую программу создания баллистической программы, а также установить точное местонахождение всех девяти баз хранения химического оружия, которое без средств доставки теряет свою эффективность. Вице-премьер Ирака вчера сообщил, что в результате нашей операции погибли 60 военнослужащих, получили ранения 180 солдат и офицеров. Он выпячивает то, что жертв среди мирного населения намного больше.
Президент посмотрел на председателя объединенного комитета начальников штабов:
— Генерал Бартон, а какая информация у вас?
— Сэр Президент, согласно полученной предварительной информации, из ста намеченных для ударов объектов 74 разрушены полностью или сильно повреждены, в том числе дворцы Саддама Хусейна, штабы вооруженных сил и спецслужб, казармы, военные заводы и нефтяные терминалы в Басре.
Президент обратился к министру обороны:
— Сколько целей не удалось поразить?
— 26 объектов, мистер Президент. Мы усиленно пытаемся разобраться, почему 112 «томагавков», а также почти 80 ракет, запущенных нашими пилотами, отклонились от курса и не лопали в цель. Это нас сильно тревожит. Ракеты совершенно исправны, а полетели в другом направлении. Мы поставили задачу перед разведкой: бросить все силы на установление причин.
— Ваши предложения, Альберт?
— Мы готовы к новому удару.
— Ваше мнение, Христина?
— Отказ Багдада сотрудничать с инспекторами ООН заставляет нас вновь вынести на повестку дня Совета Безопасности этот вопрос. Правда, Россия ставит вопрос о реформировании спецкомиссии по вооружению. К сожалению, Франция косвенно поддерживает это предложение, предлагая сделать работу спецкомиссии более эффективной. Россия распространила в ООН информацию о том, что сорок процентов импортируемой Ираком в рамках программы «Нефть за продовольствие» покупает Америка, а Белоруссия — информацию о том, что в США доля поступающей сырой нефти на восемь процентов — иракская.