Тайна озера Кучум
Шрифт:
Однако Николай Иванович уже его не слышал. Загбой
и Асылзак посмотрели ему вслед и зашагали по следам своих
оленей.
Чем выше в гору, тем она круче. Ядрёный кедрач сменился вы
сокоствольным пихтачом. Тёмные стволы — как грозные часовые
на подступах к гольцу, такие же суровые, холодные и могучие.
Облепили склон глухой стеной, проходить плохо, а катиться
81
ВЛАДИМИР
вниз еще хуже, того и гляди, разобьёшься на лыжах. Сторона
перевала северная, заветренная. В зимний день солнца не видно.
В таких пустых, промозглых местах не держатся ни мышь, ни
шадак, ни белка. Не слышно звонких трелей таежных пичуг: без
рябины не может жить дрозд, без ельника синица, без кедрача ке
дровка, всем хочется видеть солнышко. Вот и стоит на северном
склоне мёртвый участок тайги: ни следка, ни голоса, как будто
мать-природа наложила мёртвую печать на голец. Даже олени,
случайно попавшие на этот участок, торопятся быстрее пройти
мимо, идут ровно, прямо в гору, стараясь как можно быстрее
добраться до открытых мест альпийских лугов.
Загбой в напряжении: скоро, очень скоро он увидит открытое
место, где ещё никогда не был. При передвижении не пропускает
ни единого следа, что мог бы заинтересовать его пытливый ум.
Опавшие хвоинки, сломанные веточки, сбитая кора, редкие
следки. Загбой видит всё, ничто не уходит от его острого глаза.
И чем выше он поднимается в гору, тем больше и чаще его за
хватывает удивление. Он замечает, что вопреки правилам глу
бокий снежный покров покрывает всё больше собольих следков.
Если там, внизу, в долине встречались только редкие стёжки
хищников, то здесь, ближе к гольцу, их становилось всё больше
и больше. Загбой знал, что в данное время года большая часть
зверьков спускается с белков вниз, где меньше снега, легче найти
добычу, и, наоборот, весной поднимается в горы. Если бы кто-то
сказал ему об этом, он бы вряд ли поверил. Но не верить своим
глазам невозможно.
Вначале это были парные, единичные стёжки, идущие снизу
вверх, на голец. Потом стали попадаться небольшие тропки. За
ними — переплетения чёток во всевозможных направлениях.
Кто-то из зверьков гонялся за другим, выгоняя чужака со своей
территории. Второй строго ограничивал свой путь в гору. Третий
просто прогуливался, разогревая затекшие мышцы во время от
дыха. Следы были старые, недельной давности, и совсем свежие,
вечерние, ночные и утренние. Загбой понимал, что за хорошую,
бесснежную погоду
четыре аскыра. Но охотники поднимались в перевал уже больше
двух часов, а следов становилось всё больше и больше.
82
ТАЙНА 0 3 6 Р А KV4YM
Пружинистый Чабой пытался тропить парные чётки, ползал
по глубокому снегу от дерева к дереву, досадно поскуливал, од
нако сделать невозможное не мог. Не время эвенкийской лайке
гонять полосатого хищника. А вот и следы росомахи. Маленький
медвежонок тоже потянул в гору, как будто там для него были
припасены лакомые кусочки. Возможно, так и было, потому
что росомаха всегда возвращается к старым костям когда-то
добытого ею зверя.
И вот наконец-то выход на плато. Первые признаки — просвет
между деревьями, крутая гора становится пологой, а в однооб
разный пихтач врезаются кряжистые, низкорослые и лохматые
подгольцовые кедры.
Сам Кучум возник резко, неожиданно, как грозный хозяин
своей вотчины, строго задающий законный вопрос: «Зачем по
жаловали?» Он проявился хаосом скалистых нагромождений,
снежных надувов, серых пятен выдуваемого ягельника и при
земистых, ползучих кедров. Вот он, рядом, во всём величии,
могуществе и красоте. До него какой-то километр или чуть
больше. Впрочем, расстояние в горах сокращается в несколько
раз. То, что кажется близким — чтобы дотянуться, стоит только
протянуть руку — потом всегда убегает вдаль. Лицевая сторона
гольца, перед которой стоят Загбой и Асылзак, ограничивается
вертикальным, недоступным каньоном, задутым снегом. Его вы
сота шокирует: от подножия до двуглавой вершины около двух
сот метров или даже более. Поражает протяжённость в длину.
От этого весь Кучум кажется грандиозным. Чтобы увидеть пики,
приходится придерживать шапку на голове, иначе она упадёт.
Где-то сзади должен быть ещё один пик. Загбой знает это, потому
что видел Кучум со стороны. Но его заслоняет высота.
Слева от охотников покоится более низкий Часки. Он также
занесён снегом. Со стороны Кучума на плато обрывается пологий
каньон. Задняя сторона гольца пологая. Вершина Часки округ
лая, плоская, как голова медведя, и обращена в сторону своего
могучего собрата. Возможно, миллионы лет назад, во времена
поднятия земной коры, Кучум и Часки были единым целым,