Тайна папок Йонсона
Шрифт:
Вот что хотел стереть тот, кто портил его программу. Именно это. Потому что остальное и без того довольно хорошо известно из разрастающихся скандалов.
Нефедов закрыл глаза и представил себя на месте Берта Нордена, читающего папки Йонсона. Норден знает многое, но не все, и какая-то информация задевает в его сознании чувствительные струны, заставляет вспомнить то, что захоронено где-то в отдаленных уголках памяти.
«Карл Питерсон? Да, помню. Два или три месяца назад меня озадачила Шарлотта, попросив сделать для американца исключение. Я ей сказал, что это невозможно. Правила строги, и не мне от них отступать». — «Но, — возразила она, — это хороший бизнесмен и друг Торе. Ты окажешь большую услугу Торе, у него в Америке хорошие связи, а станут еще лучше». — «Да,
Нефедов открыл глаза. А может быть, все было проще? Например, позвонил Торе помощнику премьера и сказал, что считает необходимым сделать исключение для Питерсона. Помощник подумал, что не стоит ссориться со столь влиятельным человеком, к тому же родственником шефа, и взял под козырек. Как бы то ни было, Норден был глубоко расстроен тем, что его в этом деле обошли.
«Симерикс? Да, сколько раз я там был. С первого же раза меня поразила безумная фантазия этих людей. Какие только виды оружия способен изобрести человеческий ум! Я сказал им тогда, что с их открытиями надо быть осторожным. Ведь мы не одни в этом мире. Если, не дай бог, хотя бы о части их изобретений узнают за океаном, они же первые станут жертвой тех, кто живет наживой на оружии. Они согласились, особенно убедительно говорил тогда Ингмар Рогден. Я и сейчас слышу его слова: «Будьте осторожны, друзья. Не выходите за рамки дозволенного». Мы утвердили им жесткие правила. Военные контролировали безопасность и неприступность лабораторий так, как это никогда раньше не делалось. Даже высшие менеджеры в ВВФ, не говоря о директорах, не имели сведений о происходящем. И что же? Сам Ингмар выходит на катере один в море. Берет с собой акустическое оборудование, разработка которого велась совершенно секретно, и пропадает без вести. И премьер-министр узнает об этом не от министерства обороны, не от контрразведки, не от собственной канцелярии, а из папок рядового иксляндца, работающего в Нью-Йорке. Стыд, позор и серьезная прореха в системе безопасности!..»
Зазвонил телефон. Йонсон. Спрашивал, когда они увидятся.
— Давай завтра утром, — отвечал Сергей, — мне еще надо хорошенько подумать. В десять? Завтра уже суббота? Знаешь что? Я тебе еще позвоню.
Было ясно, что в лабораториях ВВФ разрабатывались новые виды оружия, в том числе и такие, которые сильно интересовали американцев и японцев. Например, «Феникс». Электромагнитная пушка испытывается там уже не первый год. Идея эта известна достаточно давно. А результат? Пока, насколько известно, она пробивает лишь бронь танка на расстоянии нескольких сот метров. Лимитируют существующие электромагниты. Кстати, именно этими областями интересуются фирмы Ленартсенов в Иксляндии, «Э. Томсон» и «Дж. Хаггер» в Америке, Наритский университет в Японии. Значит, в лабораториях ВВФ открыли что-то принципиально новое, что могло бы сделать электромагнитную пушку реальным, эффективным космическим оружием. И хранили эту тайну, не продавали и не выдавали американцам, несмотря на то что это могло бы моментально исправить отношения с США. И вместо этого не только отказались участвовать в СОИ, но и не захотели сотрудничать на уровне отдельных фирм.
Итак, Норден впервые в нью-йоркской квартире своего старого друга остро сознает дефицит честности в собственном окружении. Он даже предлагает Йонсону стать его помощником. Следовательно, разуверивается в своих
Только один вопрос: кто же все-таки копался в его, Нефедова, программе? Только тот, кто замешан сам в этом деле либо действует по поручению замешанных.
Странная мысль пришла ему в голову. Что если для начала проверить послужные списки сотрудников Центра? Не те, закрытые и недоступные ему, хранящиеся в центральном архиве управления кадров. А официальные, которые лежат здесь же в Центре и которыми пользуются, когда надо быстро дать справку для публикации в бюллетене Секретариата об очередном юбилее.
Он вышел в коридор и направился в канцелярию, где стояли серые шкафы с официальным архивом Центра. Он быстро нашел нужный шкаф, но обнаружил, к своему сожалению, что картотека велась по старинке и состояла из огромного сборища картонных папок. Надо было перелистывать все подряд, чтобы найти одну или две затерявшиеся там детали. Но выхода не было. Перенеся папки к себе в кабинет, он стал внимательно просматривать одну за другой. Это было нудное и, по-видимому, бесполезное занятие.
Прошло больше получаса. Вдруг что-то заставило его вздрогнуть. В деле японца Секуо Кохара числилось, что он до прихода в ООН работал в фирме «Дай лайф иншуренс». Был программистом. В этом же качестве три года назад был принят на работу в Центр. «Ну, это еще ни о чем не говорит, — сказал себе Нефедов. — Сделаем заметочку, а там посмотрим».
Прошло еще минут двадцать. Непреодолимая зевота раздирала челюсти, глаза смыкались. Хотелось кофе, но кофе с собой не было. Идти в вечерний буфет не хотелось.
«Антони Трапп, — прочитал он вслух. — Окончил Калифорнийский университет в Беркли. Три года работал в компании „Феникс, инкорпорейтед”…»
Тони Трапп? Почему эта мысль сразу не пришла ему в голову? Наверно, потому, что он хотел быть объективным, не поддаваться личной неприязни и идти по алфавиту. Да к тому же так можно пропустить что-то существенное.
Конечно, Трапп работал там очень давно, двадцать лет назад, и не известно, чем тогда занимался «Феникс». Не известно и то, как он оттуда ушел.
«…Профессор в Роландзском университете… — читал он дальше и думал, что, пожалуй, тут слишком много совпадений. — …Затем в Беркли и, наконец, с… года служит в Секретариате ООН».
Совершенно проснувшись, он внимательно дочитал папки, но не обнаружил больше ничего заслуживающего внимания.
Итак, Трапп и, возможно, Кохара. Трапп, пожалуй, не очень-то разбирается в программировании. Для такого дела ему нужен хороший помощник. Им мог быть Кохара.
Стоп! Нужна проверка и перепроверка. Позвонить Йонсону? Нет. Подождем до утра и получше подготовимся.
Если это Трапп, то и Йонсону, и мне может грозить серьезная опасность. Тут ошибок не должно быть.
Хорошо, что он переписал на дискетку испорченный вариант программы. Сделаем так: введем его на прежнее место. Если Кохара или Трапп захотят проверить, все будет таким, как они оставили. Пусть спят спокойно.
Он потратил еще немного времени на эту операцию, придумал новую группу паролей для чистого варианта программы и, завершив работу, пошел домой. За опоздание ему сильно досталось от Хозе.
22
— Итак, несколько замечаний. Это не выводы, скорее мысли для дальнейшего обдумывания. Прежде всего, активность… В нынешний век, когда свободное общество подвергается смертельной опасности справа и слева, как никогда важно сохранять активность всех истинных борцов за свободу. Во-вторых, стойкость в охране моральных ценностей. Не будем поддаваться либералам, заранее капитулирующим под напором тоталитаризма. Лучше быть мертвым, чем красным или коричневым. Только так можно остаться самим собой. И наконец, последнее. Везде, где бы вы ни находились, ищите тех, кто готов приобщиться к консервативному большинству. Будь он рабочий или капиталист, бедняк или миллионер, для нас ценен всякий, кто понимает, что будущее за нами. Увеличивая свои ряды, мы придем к победе.