Тайна под дубом
Шрифт:
— Валерка, наверное, уже проснулся.
— Валерка — это его братишка, — сказала Вероника и тут же посоветовала Артуру: — Возьми Валерку с собой.
— Да, — поддержала Лена. — Возьми Валерку.
Вероника с любопытством оглядывала комнату.
— Уютно у вас, — наконец похвалила она. — Здесь во время войны большая палата была. Раненые солдаты лежали. Мы с ребятами для них концерты устраивали. Пели, плясали, стихи рассказывали. Солдаты нам радовались очень. А еще раньше в нашем доме немецкий госпиталь
— Ты была в оккупации? Никуда не уезжала? — спросила Лена.
— А мы не успели уехать. Город-то в первые дни войны фашисты заняли.
— У нее отец и старшие братья в партизанском отряде были, — добавил Артур.
— Да, — подтвердила Вероника. — И мама хотела в партизаны уйти. Только меня оставить не с кем было.
— Я бы на твоем месте сам бы в партизаны ушел, — вздохнул Артур.
Но Вероника строго возразила:
— Партизанский отряд — это не игрушки. Думаешь, легко с детьми по лесам скитаться? Я бы им только мешала. Да и потом, мама связной была. К нам иногда партизаны заходили, и мама в лес с ними шла. Иногда дня на два-три. Уйдет, картошки вареной мне оставит, и я одна живу.
— Не страшно было? — с уважением спросила Лена.
— Что? Дома оставаться? Страшно. Еще как! Боялась, что мама не вернется.
— Врет, — уверенно перебил ее Артур. — Она — смелая. Сама один раз связной была.
— Ну да, — кивнула Вероника. — Один раз ходила к партизанам. Мама тогда из города выйти никак не могла. Немцы охрану города усилили. Ни за что бы взрослого не выпустили.
— А тебя выпустили?
— Выпустили, — улыбнулась Вероника. — На меня и внимания не обратили. Кто же подумает, что маленькая девочка к партизанам записку несет? Мне тогда всего восемь лет было.
— Как же ты их в лесу нашла?
— Да я их не искала. Как мама сказала, пришла на полянку, на пенек села и ждала, когда папа за запиской придет. — Вероника рассмеялась: — Папа меня увидел, слова вымолвить не мог. Вот уж сюрприз ему устроили! До сих пор вспоминает и маму ругает за то, что она меня прислала. Говорит, на минах могла подорваться. А что, если бы патруль остановил да записку бы нашли? Мама говорит, выхода другого не было, а он свое: нельзя было так рисковать.
— Вот тогда ты, наверное, страху натерпелась, — посочувствовала Лена.
— Вот тогда как раз нет, — возразила Вероника. — Тогда я ничего не чувствовала. Только радость, что с папой увижусь. Я же не понимала, как это опасно.
Шестилетний Валерка с шумом носился по комнате. Он нашел Ясину игрушку — паровозик и теперь раздувал щеки, пыхтел и гудел, как паровоз.
— Валерка! — одернул его Артур. — Как ты себя ведешь? Ты же в гости пришел! Я же тебя предупреждал!
Валерка
— Пускай играет. Соседи уже привыкли, что у нас шумно. Да и на работе сейчас все.
Валерка лукаво улыбнулся и загудел с утроенной силой, так, что Вероника даже уши зажала.
— Не ори! — попросила она, но Валерка ее просьбу проигнорировал.
— Лена мне разрешила, — заявил он.
Но тут встретился с сердитым взглядом Артура и звук сразу поубавил. Теперь паровоз гудел значительно тише, так, что вполне можно было разговаривать, не перекрикивая его.
— Маета с ним, — совсем по-взрослому пожаловался Артур. — Целый день за мной хвостом ходит. Только за конфету отстает. Скорее бы уже вырос и в школу пошел!
— В школу я на следующий год пойду, — сообщил Валерка. — Только все равно не отстану!
— Я вот тебя сейчас домой отправлю! — пригрозил Артур. — И папе пожалуюсь!
— Валерка снова притих.
— Покажи свои рисунки, — попросил Лену Артур.
— Лена смутилась:
— Они плохие. Совсем не такие, как у тебя.
— Покажи.
Лена достала альбом и показала срисованное, то, что получше. Вероника была в восторге. Она не находила никакой разницы между Лениными рисунками и рисунками Артура.
Артур смотрел строже, но не критиковал. Только один раз указал:
— Тут линию надо правее провести. Тогда лучше будет.
Лена побыстрее пролистала последние рисунки и поспешила убрать альбом.
— Цветными карандашами можно любые оттенки передать, — вздохнул Артур. — Я все свои картинки цветными вижу, только раскрасить не могу.
— У тебя карандашей нет?
— И красок нет. Папа обещал купить, но пока денег не хватает. Вот вырасту, деньги заработаю и все на краски, кисти и карандаши истрачу. И еще альбом куплю и настоящий холст…
У Лены мелькнула мысль подарить Артуру свои карандаши. Ему они нужнее. Но уже в следующую секунду стало жалко расставаться с заветной коробкой. Особенно с аленьким карандашиком.
Она вдруг испугалась, что Артур сам попросит подарить карандаши или хотя бы попользоваться ими. Но Артур ничего не просил. Ему и в голову это не пришло. Лене даже стыдно стало за свой испуг.
Она поспешила предложить ребятам:
— Хотите, я вам папину медаль покажу?
Медаль лежала в маленькой резной шкатулочке. На дне шкатулки — листок похоронки, а на нем — медаль. Лена бережно извлекла медаль, и Артур так же бережно взял ее в свои ладони.
Вероника сразу заметила маленькое бурое пятнышко на серой ленточке медали:
— Ой! Это кровь?
— Нет. Ржавчина. Солдат сказал, что медаль немного промокла, пока он ее вез.
— Такая же медаль у слепого гармониста, который возле парка играет, — сказал Артур.