Тайна покрытая временем
Шрифт:
— Это первозданные руны, государь, — сказал Епифаний, опуская руки. — Ими начертана история создания цивилизации Русов. Первой цивилизации на этой планете.
— Вот как? — слегка удивился император. Он внимательно разглядывал знаки и дотронулся до одного из них. Руна ответила нежным певучим звуком. — Допустим, что это так. Зачем герцогу Виндзорскому эта книга?
— Он стремится к абсолютной власти, — старец поднял с пола рясу и накинул на плечи.
— И чем книга может ему помешать? — усмехнулся Николай Александрович. — Да, я помню, что ты говорил о том, что с её помощью можно призвать Мастеров Войны. А ведь воюют между
— Мастера войны рождаются в народе, государь. А величие народа определяет степень мастерства воина. Прочитав руны, ты сможешь призвать воинов на борьбу со злом.
Император призадумался.
— И где должное место для этой реликвии? — спросил он старца чуть погодя.
— Володимирская Лавра, Ваше Величество. Храм, возведённый над местом захоронения прародителей Руси — творцами и жителями Гардарики. Там Книга Света черпает свою мощь.
— Вот и доставьте её туда, — распорядился Николай Александрович. — Нужную охрану я предоставлю.
Николай Александрович, конечно же понимал, зачем герцог Виндзорский спрятал реликвию Руси на далёком острове. Герцог давно хотел прийти к абсолютной власти, и только русичи мешали ему совершить это. Спрятав книгу, он рассчитывал, что народ Руси не сможет рождать Мастеров войны, готовых дать герцогу отпор, а старые Мастера, потеряв силу Книги Света, уйдут в небытие.
Император разыскал в архивах упоминание о реликвии. Было сказано, что Книгу Света нельзя уничтожить, нельзя спрятать в глубине океана или глубоко захоронить в земле, но её можно спрятать в подземелье с небольшим притоком света, чтобы труднее было найти. В полной темноте книга светилась серебром.
Герцог Виндзорский пообещал отцу императора Александру Фёдоровичу очень много — в обмен на сокращениеармии Мастеров Войны русичам было обещано, что войной на них никто не пойдёт. Что огромная империя получит поддержку и сможет в короткий срок добиться благополучия. И Александр Фёдорович поверил, а герцог его обманул.
Николай Александрович, после кончины своего отца зайдя на престол, задумался. Впитав с молоком матери многовековой опыт руководства самым большим государством своими предками, молодой император остро почувствовал обман саксонца. Правда, многие сановники и чиновники Руси, а также простой люд, обман не разглядели. А может быть, и не хотели разглядывать, добившись невероятного доселе материального благополучия. Когда есть богатство, то об Отчизне можно и забыть. Русь — это всего лишь земля, и на ней не растут денежные деревья. Так зачем тратить силы, чтобы их взращивать?
Погрязшие в роскоши чиновники императора игнорировали. Не то, чтобы сильно, но и внимать его указам особо не спешили. Лопочет что-то молодой государь, ну и леший с ним — толку никакого. За деньги можно купить всё, что угодно — надобно будет, можно и цареубийцу нанять, или приструнить угрозами патриотический пыл. Император-то не бессмертен. Ну, а после, можно и удобного человека на престол посадить, и руководить им, как куклой-марионеткой. Пущай руководит, только не мешает богатству избранных размножаться. А на избранных мы укажем, не сумлевайся.
Николай Александрович не стал прямо таки сразу наводить порядок. Он слегка разобрался в иерархии «избранных» империи и решил, что ему нужны в окружении люди, способные не бояться кары «избранных», и готовые радеть за Отечество, не жалея живота своего. Петька Разумовский был,
Было выведано, что знать ничего и никого не боится, потому и делает всё себе в угоду. Что развал на Руси армии, жандармерии и прочих карательных и фискальных органов, только для того, чтобы не бояться кары за свои деяния. А начальники оставшихся сил правопорядка и защиты государства от недругов, тоже из этой знати. И все друг друга «подмазывают» — то драгоценностью, то дорогим подарком, а то и ворованными у государства средствами. А размер воровства достиг запредельных величин.
Тогда и возникла у молодого императора мысль о создании Тайной жандармерии. И человек нашелся, способный её возглавить. И не только возглавить, но и подобрать кадры для службы в ней.
Гриша Скоков никого не боялся. Это был патриотично настроенный фаталист — умный и непомерно жестокий. А ещё дьявольски хитрый. Он не был предан императору, как тот же Разумовский, но этого и не требовалось. Николаю Александровичу нужен был человек, преданный Отчизне, а не суверену. Да и пригляд Разумовского за Тайной жандармерией носил номинальный характер — император Скокову доверял. В некоторых пределах, конечно.
Когда в Южных горах Руси возникла смута, там местные князья хотели отделиться от империи, Николай Александрович послал туда Григория, чтобы тот поговорил с южанами. Скоков поехал туда всего с двумя жандармами. На тот момент это было самоубийственно. Но Григорий не только договорился с местными, но и привёл в столицу целый полк князя Дуладзе — одного из самых горячих смутьянов. Дуладзе пал на колени перед молодым императором, и поклялся, что будет охранять Его Величество денно и нощно, и всяк, кто будет иметь наглость хотеть свергнуть Николая Александровича, будет подвешен над костром для хорошего поджаривания. Смута в южных районах тут же стихла, а князья потянулись во дворец, чтобы высказать императору свою верность Руси. Николай Александрович всем даровал благосклонность.
Это не вразумило знатных чиновников, ретиво стремившихся не замечать императора и его указы. И тогда Николай Александрович дал отмашку Скокову на свершение действий для восстановления благополучия и независимости Руси.
Для начала капитальной чистке подверглась армия. Всех иностранцев, приглашённых отцом молодого императора в Генеральный штаб, подвергли изгнанию, вежливо объяснив, что в их услугах больше не нуждаются. Командиры воинских соединений прошли жесткую проверку, и те, кто её прошёл, были возвращены с повышением.
Потом Скоков взялся за юстицию и таможню, а затем за губернаторов и градоначальников — тюрьмы и каторги стремительно стали наполняться бывшими «хозяевами жизни». Но была существенная трудность — заменить их было некем. За время правления Александра Федоровича систему обучения делами управления безнадежно развалили. Пришлось Скокову ставить на управление молодых и дерзких, но неопытных людей, и они, конечно, совершали ошибки.
Императору было невероятно трудно. Адски трудно. Несмотря на то, что его с малых лет обучали управлению государством. Оказалось, что все эти учителя и гувернёры учили не тому, чему надобно. И Николай Александрович, встав на престол, учился сам у себя же, делая порой неоправданные ошибки.