Тайна приволжской пасеки
Шрифт:
Оса и Миша посмотрели туда, куда указывал Петя. Там от забора вокруг дома отделилась грузная тень и направилась через пустырь…
— Он пройдет почти мимо нас! — шепнула Оса.
Ребята отступили на несколько метров от дороги и залегли за низким кустарником, стараясь двигаться как можно бесшумней.
Они лежали, опустив головы, боясь выглянуть, поэтому о том, что Басмач прошел мимо, совсем рядом с ними, они догадались по тяжелому дыханию бандита. Один раз он даже тихо простонал… Видно, рана здорово ему докучала, хоть и была
Когда Басмач удалился метров на двадцать вперед, ребята вылезли из своего укрытия и тихо направились за ним следом.
Бандит вошел в городок. Он прошел по узенькой улочке, застроенной совсем деревенскими деревянными домами — одноэтажными и двухэтажными рублеными избами с резными наличниками — и на первом перекрестке свернул направо. На этом перекрестке висел единственный на обе улицы фонарь, и на секунду ребята отчетливо увидели бандита: он шел, чуть загребая правой ногой, видимо для того, чтобы смягчить боль, отдающуюся в ране при каждом шаге. Правую руку он держал в кармане — наверно, там был спрятан пистолет, которого он не выпускал.
— А старик-то, выходит, был левша! — прошептал Петя, только сейчас сообразивший, что старик наносил удар ножом с левой руки, и, припомнив, что вообще он левой рукой орудовал больше, чем правой… Да, это была важная улика, которая поможет милиции опознать старика, если будут оставаться сомнения, кто он такой.
— Какой старик? — в один голос спросили шепотом Миша и Оса. Ведь Петя не успел им ничего рассказать.
— Потом расскажу! — отмахнулся Петя. — По одному, бегом до перекрестка.
Они рывком добежали до перекрестка и выглянули из-за угла — как раз вовремя, чтобы увидеть, как Басмач на секунду задумался перед разветвлением двух улочек, а потом взял левее.
— Он хочет пройти проулками, не выходя на главную улицу! — догадался Миша.
— Угу, — кивнул Петя. — Он теперь очень осторожен…
Когда они достигли следующей улочки, спина Басмача маячила метрах в тридцати перед ними. Ребята изо всех сил напрягали глаза, потому что улочки были темными, почти без фонарей, и иногда темные очертания куста шиповника или водоколонки у дороги казались им внезапно остановившимся Басмачом, почуявшим преследование и остановившимся, чтобы застать своих преследователей врасплох… Лишь убедившись, что Басмач идет и идет вперед, они тоже продолжали свой путь.
— Фуу… — вздохнул Миша после очередной такой остановки и вытер пот со лба. — Ну и напряженьице!.. За каждым кустом черт-те что мерещится… После такой прогулочки я на спор пройдусь в полночь по любому кладбищу, ничегошеньки не почувствовав!
— Он идет довольно медленно, — заметил Петя. — Если он не прибавит ходу, то побить может подоспеть задолго до того, как доберется до больницы. Бимбо уже давно добежал до гостиницы… Лишь бы он сразу учуял наши самые свежие следы и повел людей по этим улочкам!..
Впереди замаячило что-то длинное и темное.
— Так
Мальчики кивнули.
— По-моему, он хочет обойти парк сзади… — прошептал Петя. — Нет, похоже, он ищет лазейку! Ну да, ведь по безлюдному парку он сможет дойти почти до самой больницы!
Они услышали глухой скрежещущий звук — это Басмач тряс прутья решетки, проверяя, не отойдет ли какой-нибудь из них настолько, чтобы можно было пролезть.
Он повозился немного, затем до ребят донеслось кряхтение бандита — наконец отыскал подходящее местечко и пролез в парк.
— Вот теперь мы очень легко можем его упустить! — шепнул Миша.
— Если упустим, то будем напрямки пробираться к больнице! — ответил Петя. — Только так, чтобы не влететь в него по пути!
Выждав минуту-другую, они подбежали к ограде и нашли место, через которое пролез Басмач. В этом месте один чугунный прут был выломан — только его корешок торчал снизу, приваренный к чугунной перекладине.
— Ну, если Басмач все еще стоит возле кустов сирени!.. — шепнул Петя.
— Прямо к нему в объятия попадем! — кивнул Миша. Он сказал это в своем привычном тоне — с юморком, — и его друзьям стало немного легче, несмотря на то, что говорил он о вполне реальной опасности.
Петя и Миша благополучно проскользнули в дыру, а вот Оса, пробиравшаяся последней, зацепилась джинсами за обломок сломанного прута. Она попыталась освободиться, и раздался громкий треск джинсовой ткани — оглушительно громкий в ночной тишине! От испуга и неожиданности Оса невольно вскрикнула…
Мальчики подхватили Осу под руки и, рывком оттащив от ограды — при этом джинсы, соскакивая с чугунного околышка, затрещали еще раз, — поволокли ее в сторону, к одному из самых пышных и густых кустов сирени, а там они все вместе бросились на землю и затаили дыхание.
— Если он пойдет смотреть, кто там лазит… — через полминуты пробормотал Миша.
— Он не сунется назад в кусты сирени, — возразил Петя. — Он ведь понимает, что в такой темноте в них ничего обнаружить невозможно… Но вот если он остановится подождать, не вылезет ли кто из кустов… А с другой стороны, и мы не можем лежать здесь целую вечность, чтобы он спокойненько добрался до больницы…
— Это все я, дура… — с горечью начала Оса.
— Молчи ты! — цыкнул на нее Петя. — В такой темноте у кого угодно могли зацепиться джинсы! И у меня, и у Мишки! Просто нам повезло, а тебе нет, так что ни в чем ты не виновата!..
Они выждали еще с минуту.
— Больше так невозможно!.. — прошептал Миша. — Надо или туда, или сюда!
— Поползли вперед! — сказал Петя. — Старайтесь не трещать и не шуршать!
Он подал пример, первым двинувшись вперед, стараясь ползти по тем участкам земли, где не было опавших веточек и прошлогодних листьев, а лишь мягкая ровная трава.