Тайна распущенного шарфа
Шрифт:
– Как вас зовут?
– Ирина.
– Чтобы понимать, кто такой Матвей, мне не нужен его дневник, – с теплой улыбкой ответила на предложение Анна.
– Вам совсем неинтересно? – не поверила собеседница.
– Нет. Неинтересно.
Женщины часто ищут подтверждения своим догадкам, не доверяя себе. Сомнение – признак страха ошибиться. Благодаря Матвею Анна научилась делать выводы и не давать лишних шансов. Когда страха ошибиться нет, желание оправдывать превращается в бесполезный дым.
– Благодаря вашим книгам я наконец получила ответы на все свои вопросы, – с признательностью
Автор внимательно смотрела в глаза собеседнице, понимая, почему прозвучал этот вопрос. Месть, за которой часто скрывается гордыня, мешающая трансформации, засасывающая в Бермудский треугольник боли. Боли, которая всего лишь кричит о том, над чем нужно работать.
– Нет. Я написала трилогию во имя понимания, а не из мести, – мягко ответила Анна, на прощание обняв собеседницу. – Берегите себя, – закончила она и пригласила взглядом следующую Бабочку.
Анна вновь испытала то особенное состояние, когда кажется, что в каждую клетку вкололи анестезию. Состояние осознания, что это уже пережито ею на страницах книги. Дежавю «Вознаграждения». Описанный дневник Матвея стал реальностью.
18 сентября 2017 года, Нью-Йорк
Анна вглядывалась в солнечные лучи, которые скользили по глади пруда, меняя цвет воды, словно кисти, заполняющие мазками холст. Еще немного золотого перелива – и картинка превратилась в яркий, словно фломастерами нарисованный кадр из сказочного фильма.
Она любовалась великим творением человеческих рук. Мало кто знает, но парк в сердце Манхэттена, ставший достопримечательностью города, героем фильмов и книг, свидетелем признаний в любви и свадебных церемоний, а также фоном для миллиардов фотографий, на самом деле результат работы двух ландшафтных архитекторов на протяжении шестнадцати лет.
Бывая в Нью-Йорке, приходить к пруду и маленькому озеру Уоллмен-ринк, которое зимой превращалось в каток, стало ее традицией. Анна жила в минуте ходьбы от площади Гранд-Арми, поэтому, просыпаясь в семь утра, брала кофе и шла в Центральный парк, пока толпа художников и туристов не оккупировала южный вход. Безлюдно. Только она и парк в окружении небоскребов. Место, наполнявшее ее силой.
Это ее третий визит в Нью-Йорк. Можно было бы отказаться от поездки и решить все задачи, связанные с презентацией, дистанционно. Но этот город притягивал Анну как магнит, уничтожая, разбивая на мелкие осколки любые доводы остаться дома. Каждый раз она шла за своим спокойствием, и всегда жизнь вознаграждала ее за этот выбор.
Все, что произошло в последнее время, большинству казалось невозможным. Всего каких-то пять месяцев, а ее книги читают в тридцати странах мира. Люди все чаще узнают ее на улицах города.
Выбор из любви. Обсуждая этот выбор, мы говорим не об эгоизме, эгоцентризме, нарциссизме и точно не о гордыне. Мы говорим о самодостаточном, ресурсном восприятии себя. Самодостаточный человек никогда не станет относиться к другому хуже, чем к себе. Он не испытывает зависти, потому что она сигнализирует о программе «Я так не смогу». Он
Самодостаточный человек развивается ради себя или проекта, не дожидаясь боли, чтобы начать двигаться. Не избегает ответственности, а, наоборот, стремится к ней. Он осознает свои действия и понимает их последствия. И всегда благодарен за то, кто он и что у него есть.
Тогда возникает бесстрашие. Ты принимаешь страхи как часть пути, но управляешь ими. Управление дает контроль выбора, а потеря спокойствия сигнализирует об активации комплексуальной структуры, которая питается страхом, сомнением, чувством вины. Но когда ты делаешь выбор из любви, возвращается спокойствие и умиротворение, потому что ты побеждаешь себя.
25 сентября 2017 года, Киев
Анна направилась к двери квартиры, в спешке ища ключи. Буржуй дома, потому что она улетала всего на неделю и Туся не забирала его к себе. Анна соскучилась и хотела поскорее обнять кота. Перелет из Нью-Йорка в Киев давно перестал утомлять, и последствий разницы часовых поясов она тоже не ощущала. Только день казался длинным, когда летишь туда. А когда назад – вечер.
«Куда же я дела ключи?»
Замок щелкнул, и за раскрывшейся дверью показались Туся и Буржуй, без стеснения выбежавший на площадку. Анна подхватила кота на руки и обняла подругу.
– Заходи уже! – широко отворяя дверь и закатывая чемодан, сказала хранительница дома.
– А мы тебя ждем и ждем! – послышался из гостиной голос Галы.
Анна рассмеялась.
– Вы вдвоем решили устроить сюрприз? – выдала она резюме произошедшего, заглядывая из коридора в комнату.
– Соскучились, – пояснила Туся.
Анна отпустила кота и повесила верхнюю одежду в шкаф. Помыла руки в ванной, открыла чемодан и достала сувениры. Буржуй везде следовал за ней.
Наконец зашла в гостиную. Подруги сидели на барных стульях возле высокого стола, отделявшего зону кухни от комнаты, как члены экзаменационной комиссии. Стол заставлен закусками и напитками. Начатая бутылка коньяка сообщила, что встретились они пару часов назад. Набор блюд стандартный: салаты и котлеты. Анна села напротив.
– Я смотрю, вы настроены решительно, – пошутила она.
– А что? Мы не виделись с твоего дня рождения, – наливая в бокал белое вино, пояснила Гала.
– Я очень рада вас видеть. Соскучилась по вам, но еще больше – по нашей еде, – накладывая в тарелку оливье, поддержала Анна их решение.
Обычные разговоры о буднях подруг, привычные вопросы о перелете, улыбки и шутки, но Анна видела на лицах напряжение, тень которого носилась по комнате как приведение. Коньяка становилось меньше, а напряжения – больше. Анна ждала, что его причиной окажется какая-то новость, но гостьи продолжали болтать ни о чем.