Тайна родимых пятен или невероятные приключения Тишки Бедового и его друзей
Шрифт:
– Таких мужчин уже не рождается… – и добавляла с резким сожалением: – Вывелись!
И хотя женой археолога Ганса Миллера – русского паренька, с непорочной немецкой наследственностью – Таисия никогда не была, всё же считала его единственным мужем на своём нелёгком бабьем пути.
Случилась эта затейливая история в “прекрасные”, застойные годы. Семья Таисии относилась к широкому слою советской рабочей интеллигенции. Жили на окраине города с волнующим названием – Брагино, что недалеко от Ляпова. Интеллигентность семье привносило образование – полное профессионально-техническое.
Однако, в целом, жили как все: иногда ели варёную с бумагой колбасу, выстаивали очереди на постельное и нижнее бельё, ремонтировали постоянно ломающийся телевизор и с восторгом слушали речи генеральных секретарей.
Городок был старинный – брагу на Руси варили с незапамятных времён. С краю к нему прилепился древний женский монастырь, чудом переживший становление коммунизма, его расцвет и “ускоренный” распад.
По случаю своей дремучей ценности, городок регулярно посещали археологические экспедиции…
Первый раз Ганс Миллер появился в Брагино как аспирант исторического факультета в составе экспедиции, копавшейся внутри древних холмов-захоронений. Появление археологов породило среди местного населения болезненное явление, названное остряками “чёрным гробокопательством”. Сначала, правда, такой побочный археологический эффект называли “звёздным кладоискательством”. Но поскольку брагинские энтузиасты науки, роясь в холмах ночами при звёздах, находили не слишком часто кости сомнительного происхождения, то и прилепилось это название: “чёрное гробо…”.
В отличие от народных умельцев, археологи трудились не напрасно: в одном из холмов дорылись до остатков давностного городка! Для помощи привлекли школьников. Так ученица старших классов Таисия Посадская познакомилась с Гансом Миллером, длинным, худым, но симпатичным парнем в очках с массивной оправой. Очки придавали солидность и научную таинственность. Парень был так влюблён в свою профессию, что говорил исключительно о раскопках и исторических событиях. На красавицу Таисию обратил внимание только потому, что она предложила “квартироваться” в её доме: была у экспедиции такая незадача – где ночевать.
Непохожий на местных ухарей, заученный паренёк увлёк девушку сразу и целиком. Все лето она провела с археологами. От Ганса не отставала, как тень от ясеня в солнечную полуденную погоду. Как все задуренные, молодой археолог был рассеянным. Поэтому не придал никакого значения факту, что однажды утором проснулся в постели вместе с Таисией.
На следующее лето Таисия встречала возлюбленного не одна: на руках мило улыбалась чёрноглазая, с длинными волосами премиленькая девочка! Но, занятый научными проблемами, парень никак не воспринял количественные изменения в семье своей покровительницы. Впрочем, Таисия, как и её родители, не отчаивалась: пусть себе движется вверх по учёной лестнице – мы своё возьмём! Девушка уже видела себя
Однако, по истечении очередного года, третьего приезда-пришествия аспиранта, начинающего археолога, по совместительству молодого папаши, не состоялось…
Как ни ждала на перроне Таисия будущего мужа – он не появился! Проворная малышка Устюшка с интересом разглядывала вокзальную суету и, в отличие от мамы, не печалилась. Она весело вертела головой, задавала множество вопросов и пыталась затеять игру с потрёпанным, несвежего вида вокзальным котом. И, когда бездомное животное уже удобно умостилось на руках Усти, Таисия поняла, что её планы рухнули! Вдали умыкнул за поворот хвост московского поезда, а перед глазами маячил грязный хвост привокзального бродяги.
Смахнув горькую мокроту, гневно глянув на бездомное животное, она сказала с отчаянием:
– Проклятые коты, нет от вас никакого житья – так и норовите опорочить честь и душу девичью! Гони его прочь! – накинулась на дочку.
Кот, получив хорошего пинка, недовольно мяукнул и проворно скрылся под ближайшей скамейкой. Сердито взяв девочку за руку, Таисия направилась к автобусной остановке. Устя, не совсем понимая настроение матери, оглядывалась, выискивая – куда же задевался кот?
С месяц молодая женщина не находила себе места. Не раз порывалась выспросить у руководителя экспедиции адрес Ганса. Но, представив многолюдные столичные улицы, взглянув на себя, провинциалку, со стороны… – в отчаянии садилась на скамейку, что возле дома, и тихо плакала: глупая-глупая, а боялась большого города.
Однако всё решилось, благодаря дочери.
– Мама, – спросила как-то ушлая девочка, – мне подружка Манька сказала, что у нас есть папа! Длинный такой, в очках и ужасно умный: знает даже, где золотые монеты зарыты, как Буратино. И ещё сказала, что ты его плохо любила, поэтому он нашёл себе другую…
Последние слова задели так больно, что Таисия возмутилась:
– Как его ещё было любить, разве что на руках носить! – тут она слегка задумалась и решительно добавила: – А насчёт другой… Тут я ему не позволю!
Несмотря на подкрадывающуюся к городу грозу – уже искрились молнии и с тёмных сплошных туч слетали первые капли дождя – собрала нехитрые пожитки, взяла последние сбережения стариков-родителей, поцеловала дочь и уехала в Москву.
Родители Таисии представляли то стойкое поколение, которое привыкло подчиняться судьбе, следуя поговорке: “Попал в стаю, лай не лай, а хвостом виляй! ” Поэтому отчаянный поступок дочери восприняли положительно, хотя и со скрытой скорбью. Приняв безропотно заботы по воспитанию и кормлению внучки, настроились на долгое ожидание возвращения дочери.
Прошёл ещё год…
Устя подрастала, особо не досаждая старикам своими шалостями и играми. Бабушка, Соломея Антиповна, с некоторых пор стала набожной, потому не строгой, даже терпимой. Старалась и внучку приобщить к вере. Однако приобщение замедлялось, так как девочка по некоторым библейским сюжетам частенько задавала вопросы, загонявшие старушку в тупик.
– Кем приходится Вам, бабушка, наш дед Дорофей?
– Как – кем?! – поражал Соломею вопрос, заданный по прочтении первых страниц Библии. – Мужем, конечно. И венчаны мы…