Тайна серого кардинала, или Как я стала злодейкой
Шрифт:
Мой взгляд остановился на коллекции оружия на стене — у отца таких в замке было много в разных помещениях. Бросившись к ней, я схватила большой кинжал, который был ко мне ближе всего. После чего, обхватив рукоять обеими руками, наставила кинжал на вора.
— Только попробуй украсть хоть что-нибудь из нашего замка — и поплатишься жизнью! — прошипела я.
Воришка напряженно застыл, вся его поза выражала осторожность и сдержанность. Его взгляд опустился на кинжал в моей руке и… Неожиданно этот наглец фыркнул и издал короткий смешок.
— Ох,
Я нахмурилась, уверенная, что негодяй пытается запутать меня, сбить с толку, чтобы сбежать, но любопытство было сильнее, и я опустила взгляд на кинжал. Длинная толстая рукоять, гарда в виде двух продолговатых соединенных друг с другом шариков, похожих на гренейские орехи… Олицетворяет мужскую силу? О чем он говорит? Постойте… Гарда в виде двух шариков рядом, толстая длинная рукоять… Шарики?!
Вскрикнув, я отбросила кинжал в сторону. Боже, как стыдно!
Как выглядит мужское достоинство я знала из книг по анатомии, которые было неприлично читать девицам, но мы с Юной все равно читали. И картинки листали. И ведь знала же, что есть такие кинжалы, символизирующие это самое… достоинство!
А я его в руках держала… Стыд какой!
Рядом хохотал мерзкий воришка. Прямо таки хохотал, словно годовой запас смеха проглотил. Я глянула на него со стыдом и злостью, и он, наверное, почувствовал мой взгляд, потому что перестал смеяться и опять насторожился — улыбка, впрочем, так и не сходила с его лица.
— Я закричу, — использовала я последний аргумент. — Закричу — и сбегутся слуги. Тебя тотчас поймают и казнят за воровство прямо во дворе нашего замка. У герцога есть право землевладельца на своих землях казнить любого, кто пойман на воровстве или другом злодеянии.
— Так почему ты не кричишь, тэлли? — насмешливо глядя мне прямо в глаза, спросил вор.
«Ты»?! Он только что обратился ко мне как… к простолюдинке?!
— Ах ты!.. — я только хотела выполнить свою угрозу и позвать слуг, как вдруг со двора в открытые окна библиотеки ворвался шум.
Стук копыт, ржание лошадей, звон оружия. Воспользовавшись моим замешательством, воришка перекинул мешок с награбленным через плечо и стремительно, как ветер, пронесся мимо меня — к боковой двери из библиотеки. Лишь на секунду я испытала досаду, но за ним не побежала. Шум за окном в этот момент тревожил меня намного сильнее — и я бросилась к открытому окну.
В трех всадниках во дворе замка тотчас узнала посланников короля.
— Почему они здесь?! — шепотом спросила сама себя.
А когда во дворе появился мой отец, получила ответ на свой вопрос.
— Герцог де Фракиз, вы обвиняетесь в сговоре против короля Кордиана! Указом его величества вы и вся ваша семья незамедлительно должны быть преданы казни! Живые камни Ансаллы решат судьбу предателей короны!
Я
Беспощадная судьба не давала мне времени осмыслить происходящее. Лошади всадников расступились, и через главные ворота замка вошли трое пеших.
Скользя подолами кроваво-красных мантий по земле, пряча лица под низко опущенными капюшонами, разогнав тяжелой зловещей аурой все воронье, три мага остановились посреди двора. Каждый держал руки соединенными в замок перед собой. У каждого пальцы были унизаны тяжелыми перстнями, а камни в них были цвета свежей крови.
— Прелаты ордена Нагрот! — слыша суеверный страх в собственном голосе, прошептала я.
Только у высших чинов магического ордена Ансаллы было по восемь кровавых перстней на руках. Только самые сильные маги могли без риска для собственной жизни носить на себе такое количество истекших кровью живых камней.
— Беги, — произнес голос рядом, и я резко повернула голову.
Я ошиблась — вор не убежал, он вернулся и сейчас стоял возле самого края дальнего окна. Прижавшись к стене, чтобы со двора его не было видно. Я поняла, что вор, как и я, увидел магов, но сейчас он смотрел на меня тяжелым хмурым взглядом и говорил резко, как будто приказывая:
— Беги, чего стоишь?! Ты что, еще не поняла, что тебя ждет?! Беги!
Наконец его слова дошли до моего сознания. Прелаты пришли, чтобы привести в исполнение ритуал казни.
«Живые камни Ансаллы решат судьбу предателей короны…»
Я знала, что это значит.
Нет… О боги, нет, я не хочу так умереть! Любая смерть, только не эта!
Чувствуя, как страх подталкивает меня спасать свою жизнь, я сделала шаг назад, чтобы бежать, как вдруг со двора раздался громкий возглас одного из магов:
— Кровь рода этой земли останется здесь! Да будет скована цепями Нагрота!
Всего лишь шаг… Один только шаг — это все, что было позволено мне безжалостной судьбой.
Мое тело сковало оцепенением — я не могла двинуться, словно меня пригвоздило к месту. С металлическим лязгом вокруг моих кистей и щиколоток, и даже вокруг моей шеи сомкнулись кандалы, возникшие словно из ниоткуда.
С трудом мне удалось повернуть голову — едва-едва, шея казалась деревянной, но в отличие от рук и ног не окаменела. На границе зрения сквозь пелену слез, застеливших мои глаза, я видела лицо вора.
— По… мо… ги… — вместо звуков из моего горла вырывалось только слабое сипение; прелаты Нагрота были беспощадны — они отобрали у меня даже возможность просить о помощи.
Однако к своему удивлению я поняла, что вор услышал меня. С потемневшим от ярости лицом он подался вперед, но… Тотчас сжав губы, шагнул назад, подавляя порыв помочь, и медленно покачал головой из стороны в сторону.
— Прости, — донесся до меня его глухой голос, а в следующий миг резко развернулся и, метнувшись к двери, был таков.