Тайна соборной горы
Шрифт:
И когда на флагштоке у дома-музея И. А. Кускова был поднят флаг Российско-Американской компании, привезенный Н. И. Рокитянским из форта Росс, надо было видеть их счастливые лица. А профессор В. П. Петров сказал после этого торжественного момента, что сей минуты он ждал целых сорок лет.
С Николаем Ивановичем Рокитянским мы были вместе несколько дней и в Вологде, и в Тотьме. Поговорили о многом, вспомнили и о Сергее Николаевиче Маркове. И тут я напомнил Н. И. Рокитянскому, что, завершая "Летопись Аляски", С. Н. Марков написал следующие строки:
"Прощаясь
Николай Иванович улыбнулся и сказал:
— Да, такой разговор был. Пророчество Сергея Маркова осуществилось почти через пятнадцать лет. Все так и произошло, как он предсказал. Только из Вологды до Тотьмы я ехал на автомобиле. Я воистину сейчас счастлив.
Мы стояли на высоком берегу Сухоны, по которой когда-то начинали свой путь "встречь солнцу" по земному кругу многие русские землепроходцы и открыватели неведомых земель, и Н. И. Рокитянский жалел лишь о том, что ему не удалось побывать в столице российских мореходов Великом Устюге – родине Семена Дежнева, Ерофея Хабарова, Владимира Атласова и многих иных, известных и совсем незнаемых.
И как тут было не вспомнить вновь строки Сергея Николаевича Маркова:
Разливайся, свет хрустальный
Вдоль по Сухоне-реке!
Ты по улице Вздыхальной
Ходишь в шелковом платке.
Разойдись в веселой пляске!
Пусть скрипит родимый свет,
Незадаром по Аляске
Ходит русский человек…
И на хладном океане
Нету отдыха сердцам –
Там ревнуют Индиане
Девок к нашим молодцам!
Где шумят леса оленьи –
Черноплечие леса
В индианском поселенье
Вспомним синие глаза.
Видя снежную пустыню
Да вулканские огни,
Вспомним улицу Гульню,
Губы алые твои…
Пророчество С. Н. Маркова в отношении Н. И. Рокитянского сбылось, но, надеюсь, на этом не завершилось. Ведь заканчивается оно следующими словами:
"…А кто-то из нас, сняв шапку, взойдет на Камень-Кекур в Ситке или в лиственничные ворота форта Росс в благодатной Северной Калифорнии, обжитой отважными русскими людьми…"
Я верю, что будет именно так!
Пусть живут
Моё родное село Борок, что стоит в костромской стороне недалеко от города Буя на берегах реки Тёбзы – «внучки Волги и дочки Костромы», в старину называлось Борком Железным и славилось своими домницами, в которых варили из местной болотной руды самодельное железо.
Проходила через село и Большая дорога из Буя на Кострому, вдоль которой на целую, считай, версту протянулась главная сельская улица. Она, эта улица, и Большая дорога помнят многие исторические
Так, по дороге на Кострому всего пятнадцать вёрст пути до знаменитого в истории нашего Отечества села Домнино – родины и места подвига русского национального героя Ивана Осиповича Сусанина.
Все мои предки со стороны отца и по линии матери не только до седьмого колена, но даже и до десятого – жители Домнинской волости.
А село Домнино – родовая усадьба костромских дворян Шестовых, которая была дана в приданое Ксении Ивановне Шестовой, когда она выходила замуж за Фёдора Никитича Романова.
Сюда, в своё родовое поместье и привезла в смутные годы из освобождённой от поляков Москвы, теперь уже инокиня Марфа своего единственного, оставшегося в живых, пятнадцатилетнего сына Михаила, удалясь сама в Кострому , в монашеский дом свой.
В феврале 1613 года Земский Собор всея Руси избрал юного Михаила новым русским царём, дабы оградить «многорасхищённое православное христианство российского царства от растления сыроядцев, от польских и литовских людей, собрать воедино… под крепкую свою государеву десницу.»
Так писали в грамотах, разосланных по градам и весям Руси Великой. Узнали об этом и поляки, во множестве бродившие воровскими шайками в то смутное время по русской земле. По нашей-то Боровской дороге и пробирался то ли из Вологды, то ли из Галича в поисках сельца Домнина один из польских отрядов.
Домнинский староста Иван Сусанин сумел тайно отправить молодого царя к матери в Кострому, а польский отряд, пришедший тогда же, повёл он совсем другой дорогой, а, точнее, по бездорожью в непроходимые домнинские дебри бывшего там огромного Исуповского болота и погиб от рук обманутых им поляков. Кстати, эти болотные дебри бывают непроходимы и по сей день.
Так совершил свой подвиг самопожертвования костромской крестьянин Иван Осипович Сусанин, отдав жизнь свою за государя земли Русской…
… Село наше называлось ещё и монастырским, потому как в конце четырнадцатого века основал здесь на берегах Тёбзы и Колотовки свою обитель ученик великого русского святого Сергия Радонежского Иаков Железноборовский, происходивший из рода галичских бояр Амосовых. Согласно Житию преподобного Иакова он, придя в наши места, испрашивал у жителей села разрешения поселиться здесь.
История Железноборовского монастыря ничем особенным не знаменита, как у некоторых монастырей российских. Разве тем только, что во время последней русской усобицы в середине пятнадцатого века за его стенами ожидал вестей от воевод своих внук Дмитрия Донского великий князь Василий Тёмный, пославший рать на взятие соседнего города Галича, где засел его противник и двоюродный брат Дмитрий Шемяка.
Да ещё известно, что начиналась тут недолгая монашеская жизнь выходца из боярских детей города Галича Григория Отрепьева, «известного,- как писал Пушкин,- в своём приходе плута». Из этих монастырских стен и начал Гришка Отрепьев свой путь авантюриста.