Тайна Спящей Охотницы
Шрифт:
– Земляк, значит, - со смаком оценил предок.
По дороге Кит успел обозреть дом, увидел бумажные, косые кресты на окнах.
«Точно. Война», - подумал он, словно приняв самое неопровержимое доказательство того, что он попал в 1942 год и бабахало и выло в ночных небесах неспроста.
Перед дверью – Демидовы занимали две небольшие комнаты на втором этаже дома – Коля ощупью остановил Кита.
– Ты это… не бойся. Батя у меня сметливый, - едва слышно предупредил он.
– Да мы все Демидовы такие, -
– Сейчас мы его удивим, - с заговорщическим запалом горячо пообещал Коля…
…Но сразу в комнату не вошел, а только приоткрыл дверь, просунул внутрь голову и на пределе шепота позвал отца:
– Батя! Не спишь?
– Куда сгинул-то? – послышался вроде как издалека хрипловатый взрослый голос.
– Бать, опять голуби дядь Жорины все в щели ушли со страху, - издалека начал Коля. – Мотыляли мошкарой!
– Сколько раз говорил ему – сдай их, как почтовых, или слопай, - почти равнодушно, а значит, привычно пробурчал батя прадеда. – А он всё – «не почтовые у меня, ядреныть… красоту не едят, ядрёныть»…
– Батя. Я не один, - смелым голосом предупредил Коля, будто всё еще не решаясь зайти и боясь, что за привод «дружбана» в такой неурочный час получит крутой нагоняй. – Я это… считай, правнука привел.
– Кого?! – прямо-таки грозно-хищно прорычал из дальней тьмы Петр Андреевич.
Но именно этот грозно-недоуменный батин рык Коля, похоже, воспринял как нужный сигнал.
– За мной! – скомандовал он и открыл дверь шире.
Они вошли. Из тьмы – в такую же тьму.
Навстречу что-то громко топало и стукало… топало и стукало в пол… И Киту стало не по себе.
– Дверь закрой! – еще более грозно, хоть и совсем негромко велел батя, приблизившись.
Коля подался назад и оставил Кита лицом к лицу с невидимым хозяином.
Что-то щелкнуло, брызнули перед носом Кита крохотные кремневые искорки – и зажегся огонек зажигалки, зажатой в мощном кулаке.
Кит поднял глаза – и увидел совсем не старое мужественное лицо человека явно рабочей, заводской профессии. Предок – Петр Андреевич Демидов - выглядел немногим старше папы Кита и тоже совсем не был на него похож. Его лицо было более продолговатым, с глубокими морщинами, и огонек подсвечивал почти такую же светло-русую челку, как и у сына Петра Андреевича, только чуть более длинную и скошенную набок. Прапрадед остро смотрел на Кита. И Кит понимал, что смотреть нужно прямо в глаза и не трусить.
– Ты кто? – строго, но спокойно спросил прапрадед.
И Кит решил доложиться по полной программе:
– Никита Андреевич Демидов… - Он было сразу перешел к году рождения, но почему-то вдруг посчитал это секретной информацией будущего и пролетел дальше. – Сын Андрея Николаевича Демидова. А он вам – правнук.
– Ух ты! – ожил сзади юный Николай Петрович Демидов. – Это, значит, я своего сына, как себя, Коляном назову. А что, зЭканое имя!
«Блин, опять парадокс замутил!» - похолодел Кит.
– Помолчи там, тебя не
Тот выдержал взгляд предка, проверявший правду.
– Не врёшь? – наконец, для порядку спросил прапрадед.
– Бать, ты посмотри, как он одет… на его штиблеты ты это, позырь, - не выдержав, кинулся на помощь потомку храбрый прадедушка.
– Молчи, говорю, тебя не спрашивают, - всё так же грозно, хотя уже не столь угрожающе прорычал прапрадед, но руку с зажигалкой немного опустил и действительно стал разглядывать гиперсуперультрапресловутые белые кроссовки Никиты Андреевича Демидова.
А Кит подумал, что, если предок не поверит, он точно достанет коммуникатор… заряда наверняка чуток осталось… Со своим батей, Андреем, отсюда никак не связаться, но какую-нибудь игру он предкам для доказательства покажет.
И сказал просто:
– Не вру.
И тут только увидал, что одной ноги у прапрадеда нет, а вместо нее из широченной штанины упирается в пол вроде бы конец стариковской палки с резиновой нахлобучкой. А рядом с этой нахлобучкой упирается в пол другая – от деревянного костыля, который тянется вверх, до подмышки прапрадеда.
Вся картина сложилась: стало понятно, почему прапрадед не на фронте.
Они с прапрадедом переглянулись, и у Кита сразу растопилось внутри. Потеплело в груди. И глаза у прапрадеда вдруг разом потеплели и заискрили по-доброму. Душевно они друг на друга глянули, уж точно не нейронно.
И они вдруг оба, хором вздохнули.
– Ну вот и началось… - по-родственному мягко и обреченно проговорил прапрадед и при свете зажигалки посмотрел кругом так, будто и сам тут впервые очутился.
– Ух, как давно вся эта жесть началась!
– не сдержавшись, выдал военную тайну Кит.
– Просто дедом зови меня, - просто так вот, строго и сухо, как на войне, сказал Петр Андреевич Демидов и тут же отдал новые команды, теперь уже - сыну: - Коляй, сегодня праздник у нас. Доставай одну банку. Хлеб давай. Свечу ставь на сундук… Да живо окна проверь. – И снова обратился к Киту: - Первым делом заправишься, как говорится, чем Бог послал. А то у тебя впереди еще долгая дорожка. Уж прости, у нас тут разносолов нет, как у вас там, в вашем светлом будущем… но спасибо еще скажешь.
Киту стало жутко неловко.
– Да ничего. Я сыт, - стал отнекиваться он… хотя, конечно, с дорожки был бы уже совсем не против перекусить всем, чем Бог пошлет.
– Молчи, знай, - не сердито заткнул его прапрадед, словно Кит мешал ему напряженно думать.
– Эх, жалко мамки сегодня нет! – по ходу, суетясь, пожалел Коля Демидов и пояснил: – Она сегодня в ночную в больнице. Медсестрой она…
– Давай к столу, - указал зажигалкой прапрадед и, не без труда развернувшись, двинулся к круглому столу, стоявшего не в центре комнаты, а у окна. – Я-то как раз опасался, что Лида, Лидия Ивановна наша окажется дома, когда ты объявишься.