Тайна стоптанных башмачков
Шрифт:
– Думаю, тебе пока лучше здесь, чем там… Но вообще, знаешь, ты очень везучая девушка. Никогда не видел такого везения. И я тебя не убил, и Король, и Королева, хотя всерьез собиралась… Готов спорить, что ты еще поживешь и весьма удивишь всех своих врагов, – философски заметил ее собеседник.
Он не старался
– Спасибо, – поблагодарила девушка абсолютно искренне.
– Пожалуйста, – ответил Охотник. – Обращайся, если что. И кстати, подумай о том, что, если все сложится плохо, терять тебе все равно нечего. А так хоть доброе дело напоследок сделаешь.
Девушка сжала зубы. Ну конечно, достаточно крохотной капельки сочувствия, чтобы она расслабилась и поверила если не в его доброту, то хотя бы в нейтральное отношение. Проклятая темнота, набрасывающая покрывало на самые неприглядные детали, заставляющая довериться тому, кому не следовало. А чего еще ждать, ведь она убила его драгоценного Короля, а его самого весьма ощутимо ударила в пах, что он, конечно, расценил как подлый прием. Где уж тут дождаться доброжелательности.
– И снова спасибо, – буркнула она, укладываясь на матрас и отворачиваясь от Охотника с мыслью, что хорошо бы он исчез вместе с ночью и больше никогда не попадался на ее пути. Но нет, такого большого подарка она не получит.
– Пожалуйста. Обращайся.
Аня не ответила. Какое-то время она вслушивалась, но слышалось лишь сладкое сопение Жана, девушка даже не поняла, лег ли Охотник или так и продолжал сидеть в темноте. Впрочем,
На этот раз она очутилась в огромном зале, освещенном лишь слабым пламенем свечей, теплящихся по углам в больших чугунных канделябрах.
В темноте, за Аниной спиной, кто-то стоял. Девушка не слышала ни единого шороха – ни шелеста одежд, ни звука дыхания, только ощущала чье-то присутствие, и от этого ощущения по спине пробегали мурашки.
В этом зале вообще словно было разлито ощущение тоскливой безнадежности, которую девушка вдыхала вместе с воздухом, а еще во всем этом чувствовалось нечто странное… Присмотревшись, Аня поняла, что во всем помещении нет ни единого окна. Раньше она никогда не испытывала ощущения клаустрофобии, а тут вдруг, несмотря на большие размеры зала, испугалась. Она словно очутилась в огромной усыпальнице, пронизанной могильным холодом.
– Я все-таки умерла? – спросила девушка.
Каждое ее слово казалось кусочком льда, со звоном падающем на плиты пола, ей под ноги.
– Нет, пока что еще нет, – ответил тихий, слегка хрипловатый голос – казалось, с ней говорил сам ночной мрак. – Танцуй. Ты должна танцевать. Ты жива пока танцуешь. Перестанешь – и тут же умрешь.
– Я… – Аня запнулась. – Я не умею танцевать.
– Это твои сложности. И твой собственный выбор, – равнодушно отозвался голос.
Она не хотела верить, но все же поверила. А потому поднялась на носочки и сделала первый шаг. Это было, наверное, так же сложно, как первый самостоятельный шаг в ее жизни – когда ребенком она только-только училась ходить. Так же сложно и страшно.
Конец ознакомительного фрагмента.