Тайна трех подруг
Шрифт:
Вчера они лишь немного погуляли по прилегающим к отелю улицам, купили в супермаркете хлеба, молока и мясной нарезки, поужинали в номере и заснули еще засветло, решив оставить посещение университета на утро. И вот оно наступило, а Женя вдруг очень четко осознала всю нелепость затеи с визитом в чужой город. Предстоящие поиски «того, не знаю чего» представлялись полным безрассудством и досадной нелепицей. Студентка-отличница внутренне обругала себя «полной идиоткой» за то, что позволила сестре вовлечь себя в это бестолковое мероприятие, и в тот же момент почувствовала за спиной едва уловимое движение. Светка прижалась
— У, отрастила!
— Не завидуй, свои отращивай, — рассмеялась Евгения, высвобождаясь из маленьких, но цепких рук, и смущенно добавила: — это они так от беременности налились.
— Давай кофейку попьем, яблочко ты наше наливное, — предложила Светка и пошлепала в ванную набирать воду в стеклянный графин, с тем чтобы вскипятить в нем воду.
Фокус не удался. Графин внезапно лопнул и развалился на куски, при этом не успевшая еще толком закипеть вода залила тумбочку, коврик у кровати и край постели. Евгения бросилась выдергивать кипятильник из розетки, а Светлана, выглянувшая на шум из ванной комнаты с перепачканными зубной настой губами, философски изрекла:
— Завтракать, однако, придется в кафе! Там же заодно и узнаем, как нам лучше добраться…
Подходя к университету, Евгения невольно принялась внутренне сравнивать ростовское здание со своей екатеринбургской альма-матер. Решила, что в конечном итоге все советские проекты были однотипными и с тех пор ничего не изменилось. Никто ведь так и не построил круглого стеклянного храма науки с тонированным куполом в виде магистерской шапочки, в которой так здорово было бы разместить студенческое кафе, оно же — зал для приема делегаций и торжественных мероприятий вроде вручения дипломов.
Она деловым тоном осведомилась у вахтерши, где находится архив, и решительно двинулась в указанном направлении, не ответив на вопрос, что им нужно и не услышав брошенного вслед сообщения, что архив сейчас не работает. У Светки почему-то вдруг начали дрожать колени, она волновалась так, будто с минуты на минуту ей предстояло прикоснуться к чему-то великому и необыкновенному, и, едва поспевая за сестрой, беспрерывно повторяла про себя: «Только бы удалось, только бы удалось!»
Смирновы прошлись по безлюдным лестницам и коридорам и уткнулись в запертую дверь с нужной табличкой. Потолкались в соседние двери, за которыми царило гулкое безмолвие. В то время как выпускные экзамены уже закончились, а вступительные еще не начинались, рассчитывать на то, что они застанут кого-либо на рабочем месте, не приходилось, и сестры очень обрадовались, когда в деканате экономического факультета увидели девушку, энергично барабанившую по клавиатуре компьютера.
— Вы не могли бы нам помочь? — обратилась к ней Светлана. — Нам надо получить кое-какие данные из вашего архива.
— А там нет никого, все в отпуске, — отозвалась девушка. — В сентябре приходите, и вам выдадут справочку или что вы там хотели.
— Мы никак не можем в сентябре. Понимаете, мы из Екатеринбурга прилетели. Всего на два дня. — Светка заговорила таким тонким и жалобным голоском, что девушка прекратила работать и уставилась на нее сквозь стекла круглых очков в роговой оправе. —
А Женьке почудилась в этом монологе привокзальная заунывная песенка разномастных оборванцев: «Люди добрые, сами мы не местные… Вещи у нас украли, деньги все украли. Поможите, чем можете, на билет до дома». Она застыдилась и попятилась к двери, а секретарь поднялась, вышла из-за стола (при этом выяснилось, что рост у нее под два метра) и просто сказала:
— В принципе ключ у меня есть, пойдемте. Список, думаю, найти можно. Меня Оля зовут. А в архиве подруга моя работает. Тоже Оля.
В небольшом помещении архива сотрудница университета чувствовала себя довольно-таки уверенно. Она сразу открыла нужный шкаф и, пройдясь глазами по полке, вытащила папку-скоросшиватель, полистала ее и протянула Свете:
— Вот. Экономический факультет. 1986 год.
Женя достала из сумки блокнот и принялась было выписывать расположенные в алфавитном порядке фамилии, но Света, быстро проглядев весь список, остановила ее:
— Не трудись. Мамы здесь нет!
— Как — нет? — Евгения несколько раз прошлась глазами по листочку сверху вниз и в обратном порядке, перевернула страницу и снова вернулась к предыдущей. — Оля, а у вас нет алфавитного каталога? Может, мы перепутали год? Давайте поищем Смирнову Татьяну Александровну.
Девушка кивнула и выдвинула из стеллажа деревянный ящик и пробежалась пальцами по табличкам, находящихся за картонной буквой «С».
— Вообще-то все данные уже компьютеризированы, но я не знаю пароля, хотя разницы-то в принципе нет. В компьютер все равно вносились данные из каталога… Итак, что у нас тут на букву «С»? Смирнов Валерий Вениаминович, 1980–1985, исторический факультет… Смирнова Анна Алексеевна, химфак, выпуск 1964 года… Фамилия, конечно, распространенная, но Татьяны Александровны вообще ни одной нет… Вы точно уверены, что ваша мама закончила именно наш университет? Вы видели ее диплом?
— Нет, не видели, просто она нам рассказывала… Но мы, наверное, что-то не так поняли. Извините за беспокойство. — Света схватила под руку и потащила совсем растерявшуюся Евгению к дверям. — Спасибо вам!
— Не за что, — пожала плечами Оля, провожая сестер недоуменным взглядом.
А они почти бегом спустились вниз по лестнице и быстрым шагом ринулись к выходу из здания, словно в ожидании возможного преследования или грозного окрика за спиной. Женя опомнилась первой, опустилась на первую же свободную лавку, которая попалась им на пути, вытащила из сумки пачку сигарет, нервно затянулась сладковатым дымом и только потом взглянула на Светлану:
— Ну, что скажешь, Шерлок Холмс?
— Выходит, что наша мама просто-напросто купила диплом за сто баксов на рынке.
— Выходит, что она не училась в ростовском университете. А может, и вовсе в Ростове не жила! Она же вообще никогда не вспоминала этот город. О Магадане и то чаще рассказывала… Но, господи, зачем? Зачем?
— Никаких идей, — честно призналась Света. — Только острое чувство нереальности происходящего.
Глава 5. Глаза, рука, забор