Тайна улицы Дезир
Шрифт:
– Я бы назвал это непосильной задачей. Я не в курсе.
– Я подозревала, что с первого раза мне может не повезти. Мне хотелось бы, чтобы ты меня просто направил, и побыстрее, мне вовсе не улыбается торчать здесь всю ночь. Я знаю, как ты любишь, чтобы тебя упрашивали.
– Нет, не знаешь. Так или иначе, о Константине я ничего не знаю. У малышей есть еще надзиратели. Их пятнадцати-шестнадцатилетние соотечественники, которые сами занимаются проституцией. Тебе нужно задержать такого мальчишку, понимаешь?
– Подскажи мне, как.
–
– Нормально. Это Жан-Поль Готье.
– Я так и подумал.
– Ну, Ришар, тебя наконец осенило? Смотри, а то мы с Готье заберем тебя в участок. Тогда ты упустишь немало хороших шансов, и, несмотря на то, что ты красив, как падший ангел, твои ночи станут все длиннее и все холоднее. Думай быстрее.
– Ну-ну, не льсти мне! Ты знаешь ко мне подход. Ладно, моя сладкая, свернешь на боковую аллею и проедешь немного вверх, в направлении площади Этуаль. Не до площади Берже. А до нашей площади, площади Парижа. У меня никогда не получалось называть ее площадью Шарля де Голля…
– Ришар, ты отвлекаешься!
– Там увидишь припаркованный «мерседес» с номером CD. Внутри будет встрепанный парень, которого зовут Или. Бабское имя, но так уж сложилось. Его правда зовут Или. Но поторопись, ибо хотя ночи и длинные…
Не дослушав падшего ангела, Ингрид направила машину к середине площади.
– У тебя что, пропеллер под матроской?
– спросила Лола.
– Я не люблю таких разговоров, таких людей, такие места…
– Жаль. Потому что ночь только началась, хотя кажется, что она уже в разгаре.
Ингрид припарковалась у боковой аллеи. Они вышли из машины и пошли в направлении Триумфальной арки, которая сверкала огнями за черными деревьями. «Мерседес» был в двух шагах. Они подождали, пока дверь откроется и выйдет молодой блондин.
– Возьми меня под руку, тогда мы будем выглядеть, как бабушка с внучкой, совершающие моцион.
– Выброси сигарету, а то бабушка получается не очень респектабельной.
– Ладно.
– А я выгляжу естественно?
– Только не бей его по лицу бутылкой мексиканского пива, и сойдет. Внимание, сейчас мы его сцапаем…
– What? [Что? (англ.)]
– На языке полицейских - арестуем, поймаем. Давай, настройся, Ингрид. ХВАТАЙ ЕГО! ДАВАЙ, ЖИВО!
Лола была на добрую голову выше молодого человека, поэтому она с легкостью прижала его к кузову грузовичка. Для пущего эффекта Ингрид крикнула: «Полиция! Не двигаться!» Он пробормотал пару фраз, в которых слышалось раскатистое «р». Его глаза бегали, как эти самые «р», он искал друзей. Соотечественников, надзирателей. Может быть, язык Ришара и был ядовитым, как жало змеи, но слова выбирать он умел.
– Мы знаем, кто ты. Тебя зовут Или.
–
– А кто говорит, что сделал? Не волнуйся, все в порядке.
На вид Ингрид дала бы ему лет семнадцать, у него на лице были угри и пробивались усы.
– Слушай меня внимательно, Или, - вновь заговорила Лола.
– Мы не сделаем тебе ничего плохого. Ты отвечаешь на мои вопросы, и мы исчезаем. Растворяемся в ночи, как ниндзя. Ты нас видишь, и раз - нас уже нет. Согласен? Ты понимаешь, что я тебе говорю?
Или кивнул. Лола сказала, что отпустит его, но он должен вести себя спокойно. Он поправил куртку и пригладил волосы. Спереди у него болталась дурацкая прядь, все время падавшая ему на лицо, а сзади он был выбрит практически наголо.
– Мы ищем маленького Константина. Последний раз он шлялся у Фобур-Сен-Дени. И не говори мне, что не знаешь его. Я знаю, что ты его знаешь. Мне так сказали.
– Что ты от него хочешь?
– Отвечай на вопрос, Или. Ты знаешь, где Константин?
– Константин сбежал, и я ничего не знаю. Вообще ничего. Он не хотел приходить сюда работать. Он сбежал. Я не лгу полиции, клянусь! Это правда.
– Если он сбежал, то твои начальники наверняка ищут его. И они должны были с чего-то начать. Скажи нам, с чего.
– Клянусь, я не лгу полиции, я ничего не знаю.
– Тогда мы забираем тебя в участок, - сказала Ингрид, напустив на себя суровый вид.
– Я ничего не знаю, клянусь, клянусь!
– А кто-нибудь его знает?
– спросила Лола.
– Кто-нибудь знает, где он?
– Может быть, повар?
– Какой повар?
– Я не знаю его имя. Я знаю ресторан. Иногда он давал поесть. Поэтому Константин ходил туда. На Пассаж-Бради.
– Если ты мне наврал, то я вернусь завтра, и тебя отсюда выкинут. И это лучшее, что может с тобой случиться.
– Клянусь, клянусь! Я все рассказал. Повар - это точно.
– Ладно, Или, можешь идти. Если ты этого хочешь.
Именно этого-то он и хотел. Ингрид и Лола смотрели, как он направляется к воротам Дофина.
– Лола, у тебя нет ощущения, что мы вернулись к исходной точке?
– Да нет же, Ингрид, говорю тебе, ночь только началась.
– Кстати, знаешь, кого мы напоминаем?
– Жан-Поля Готье и Мэй Уэст?
– Нет! Красавиц…
– Дневных и ночных, да?
– Точно!
10
Пассаж-Бради был погружен в полумрак. Однако его нарушал слабый свет, лившийся из «Красавиц». Лола была склонна усмотреть в этом какой-то знак, однако впечатление нарушали крики, доносившиеся из освещенных окон. Парочка выясняла отношения. Или, вернее, женщина изливала свой гнев на голову мужчины, пытавшегося сохранить самообладание. Голос принадлежал Хадидже. Ингрид и Лола быстро переглянулись и подобрались поближе к ресторану.
– Тебя волнует только то, что из-за задержания ты провалила кастинг. Все дело в этом.