Тайна Верховной жрицы
Шрифт:
А улыбка… До того нежная, до того застенчивая. Шейка тонкая, грациозная, плечики худенькие. Стоит в платьице васильково-синем, в руках сумочку теребит.
Рурык зачарованно замер, разглядывая дивное виденье.
Среди всех этих прохожих, готовых с утра до вечера кичиться богатством, простота и невинность, отразившиеся в образе юной девушки, казались глотком свежего воздуха.
— Я могла вас где-то видеть? — она застенчиво повторила вопрос и окончательно смутилась.
— Не знаю, — к своему удивлению, Рурык и сам
Зачем-то добавил фразу «но мне кажется, будто я знаю вас всю жизнь». Мысленно отругал себя за пошлость, но тут же оправдал, увидев, как в ответ девушка зарделась.
Подумал, что неплохо бы пригласить ее в ресторан, но сник, представив, чем по традиции закончится такой вечер.
Не хотелось всех этих гостиничных номеров, пьяной романтики и неловкого утреннего прощания.
Не сейчас.
Не с ней.
А что делать с такими нежными созданиями, Рурык не знал. Дома, в Савении, он предпочитал волевых, нагловатых, стервозных, знающих себе цену. Куда ее такую скромную? В парк на прогулку, как нищий студент?
Рурык сомневался. И девушку хотелось (шутка ли — столько недель плыть на корабле исключительно в мужской компании!), и вроде при деньгах — можно шикануть, а все ж таки привык обходить стороной столь ранимых барышень. Вроде и красивые, и милые, а только проблем с ними не оберешься. Влюбчивые дурочки. Навоображают себе не весть чего, сами себя накрутят, а потом, когда наступает пора расстаться — в слезы.
Так что оставить бы девушку в покое, но зацепило что-то.
— Вы только что приехали? — ласково спросила незнакомка.
Простой вопрос, а сколько в нем было заботы, сколько участия.
— Да. Только что с поезда. А вы?
— И я тоже. Еще не знаю города…
Девушка трогательно улыбнулась, и глаза ее засияли такой надеждой, что савениец и сам невольно расплылся в улыбке.
— Так, может, я смогу составить вам компанию? Вдвоем мы познакомится с городом куда быстрее.
Девушка лишь смущенно хихикнула: «Что вы».
Рурык смотрел на себя как бы со стороны и поражался: откуда взялся образ учтивого ловеласа? Что за предложения о прогулке? О чем он вообще думает?
Гердена — город дорогой. Один только номер в гостинице стоит целое состояние. А денег, вырученных у фермеров, не так уж и много. Даже если держаться очень скромно — хватит от силы дня на три. Нужно работать, а не за девицами бегать. Это всегда успеется. Тем более, деньги нужны на то, чтобы проникнуть в библиотеку Собора. А для этого требуются деньги и новые аферы.
Мошенник хотел было деликатно замять тему прогулок и попрощаться, но вместо этого против воли ляпнул:
— Прошу, назовите свое имя.
И тут же мысленно хлопнул себя ладонью по лбу: ну какое к Рамону имя? Зачем? Попрощаться же хотел.
Девушка не успела ответить — над холлом разнесся яростный крик:
— Он к тебе пристает?!
Расталкивая пассажиров и злобно
Кожа у него была загорелая, с зеленоватым отливом. Мускулы так и выпирали под серой рубахой. Шея была короткой, лицо точно булыжник — широкое, угловатое. Нос походил на сплюснутую сардельку. Уши оттопыренные, переломанные. Подбородок зарос темной щетиной.
Одним словом — типичный герк.
Агрессивный народец. Только и ищут повода подраться, да силой померяться. При этом тупы до невозможности. И спасу от них никакого. Шутка ли, если родной континент Рурыка, на котором страны из покон веков враждовали друг с другом, был вынужден объединиться в конфедерацию, чтобы противостоять натиску диких герков. Останься страны по одиночке, и варварские выходцы с севера подмяли бы под себя и его родную Савению, и все другие развитые страны.
Герков никто не жаловал, и сейчас мошенник с тревогой смотрел на приближающегося дикаря.
Незнакомка в страхе прильнула к Рурыку, шепча: «Спасите меня, защитите».
А парень и сам был не прочь, чтобы его кто-нибудь спас. Даром, что коротышка едва доставал Рурыку до груди. Такой крепыш один раз ударит — потом месяц в больнице будешь отлеживаться.
— А ну иди сюда! Иначе я твоего дружка мигом разукрашу! — орал герк, закатывая рукава.
Девица от страха только что в обморок не падала. Стояла, прячась за спину Рурыка.
— Кому сказал: иди, не то хуже будет!
Девчонка шмыгнула в толпу юркой мышкой — и пропала с глаз. Герк за ней, прохожие в рассыпную.
Рурык вроде и хотел девушку защитить, а потом будто чутье какое заставило карманы проверить.
И точно!
Обчистила мерзавка!
«Это ж надо! — с досадой и одновременно восхищением думал аферист, глядя вслед убежавшей парочке. — Как мальчишка купился. Ведь сколько веков этой истории: выбрать мужичка, подойти к нему, ресничками похлопать. А потом на сцене появляется ревнивый муж и пока наш дурачок не знает, что делать: то ли девушку защищать, то ли самому спасаться, ушлая особа шарит по карманам и сбегает, обчистив недотепу до нитки. Так примитивно, и ведь повелся. Засмотрелся на глазки красивые. Ой дура-а-ак…».
Рурык лишь с минуту позлился, жалея потерянных денег. А потом махнул рукой и вновь заулыбался: «Хорошо, Иривия, пусть будет по-твоему. Видимо для чего-то было нужно, чтобы меня обчистили. Остается узнать — для чего».
Конечно, изначально путешественник надеялся, что, сможет снять номер в гостинице, смыть с себя въевшуюся морскую соль и песок. Побриться, вымыть голову, купить нормальную одежду, поесть, в конце концов. В поезде он успел немного ополоснуться, поплескав на себя воду из умывальника, но все равно вид у савенийца был далеко не самый цветущий.