Тайна ворона
Шрифт:
– Надзукихико!
Молодой ятагарасу встал в воде, закрывая от Оодзару Сихо и Ямагами.
– Госпожа Сихо, что он вам сказал?
– Еще ничего.
– Правда? – вздохнул Надзукихико, потом неожиданно помрачнел и произнес, тяжело дыша: – Нам надо поговорить. Пожалуйста, вернитесь в комнату.
Оодзару тоже нахмурился:
– Не мешай мне, ворон.
– Замолчи, обезьяна.
– Прячь не прячь – она узнает. Хуже будет, если промолчать.
– Что такое? Что-то случилось?
Под внимательным взглядом Цубаки
– Ничего…
Сихо все равно заметила, что лицо Надзукихико напряглось. Это было непохоже на него, он явно хотел что-то сказать, но колебался.
– Не увиливай, говори открыто, – занервничал Цубаки, и Надзукихико бросил взгляд на Сихо.
Та поняла, что происшествие имеет отношение к ней, и только собралась задать вопрос, как обезьяна заявила:
– Твоя бабушка умерла.
– Не смей! – закричал Надзукихико.
Сихо не сразу поняла, что сказал Оодзару.
– Моя бабушка?
– Которая приезжала в деревню.
Девушка почувствовала, что кровь стынет в ее жилах.
– Не может быть…
Словно в поисках защиты, она посмотрела на Надзукихико, но тот зажмурился и весь как-то обмяк.
– Нет, этого не может быть. Ты просто хочешь заставить меня убраться домой, да? Не может быть, не верю…
Бабушка не умерла. Они ведь совсем недавно спорили…
Сихо упрямо повторяла:
– Я не верю.
Однако Надзукихико все так же печально смотрел на нее.
– Пожалуйста, успокойтесь и выслушайте меня. Ваша бабушка поехала к дяде, там они поспорили, и она потеряла сознание. На самом деле ее отвезли в больницу, и мы не знаем, жива она или нет.
Оодзару фыркнул:
– Не успокаивай девчонку. Я видел, как та упала: ей конец.
– Не болтай что попало!.. Сихо, выслушайте меня. Пока не приехали врачи, тэнгу оказал ей первую помощь. Ее еще могут спасти.
От дуновения теплого ветерка верхушки деревьев зашумели. «Наверное, скоро будет дождь», – промелькнуло в голове, будто мозг пытался отвлечься от реальности.
– Значит, бабушке правда стало плохо? Она ведь никогда не болела. Что случилось? – бормотала Сихо.
Надзукихико с неохотой ответил:
– Сказали, что это может быть инфаркт.
– Сердце?
Только теперь Сихо задрожала. Она никак не могла сосредоточиться.
– А где она сейчас?
– Ее отвезли в городскую больницу.
– Далеко отсюда?
Надзукихико колебался лишь секунду:
– Если поторопиться, доберемся за полчаса.
– Цубаки… – Девушка обернулась. Ребенок с каменным лицом смотрел себе под ноги. – Позволь мне выйти наружу.
Тот молчал.
– Дорогой мне человек в опасности. Пожалуйста, скажи, что разрешаешь, – с мольбой обратилась к нему девушка, но Цубаки все так же молча смотрел в никуда. – Ясно. Сейчас нет времени. Я вернусь, и тогда мы спокойно поговорим… Надзукихико, пожалуйста, отвези меня туда.
Сихо пошла к берегу, и тут из-за ее спины раздался тихий
– Не позволяю.
Девушка почувствовала, как по спине побежали мурашки. Она похолодела.
– Цубаки?
Сихо обернулась и поймала тот взгляд, который давно не замечала у сына… Или, наоборот, тот, что раньше ей приходилось видеть довольно часто: в его глазах сверкал неприкрытый гнев.
Позади ахнула Масухо. Деревья зашумели от налетевшего ветра. Момо подскочила к Сихо и, обернувшись на Цубаки, которому только что виляла хвостом, зарычала на него.
– Цубаки!
– Не позволю. Ни за что. Мне все равно, что случится с этим дорогим тебе человеком или кто он там.
Сихо показалось, что перед глазами все потемнело.
– Пожалуйста! Я же вернусь!
– Ты врешь!
Цубаки выпучил глаза и заговорил громче.
– Ты только так говоришь, а сама не собираешься возвращаться! Меня больше не обманешь! Знаю, что все люди такие! Грязные, презренные людишки!
– Я?! – Не успев подумать, Сихо закричала, не помня себя от злости. – Я хоть раз тебя обманывала? Хватит уже капризов! А ну, отойди!
– Не позволю!
– Ну же, ты ведь хороший мальчик.
– Нет.
Сихо замолчала и закусила губу. Ей показалось, будто она видит, как с грохотом и треском рушится то доверие, которое она давно и старательно строила.
– Цубаки, я велела тебе уйти с дороги.
– Кому это ты приказываешь? Я горное божество Ямагами. – Он точно издевался. – Мне не нужны те, кто не желает подчиняться. Если будешь сопротивляться, я… я тебя сожру!
В его темных глазах не было ни проблеска света, а молочно-белые ровные зубки теперь заострились, как клыки. На только что гладкой коже с персиковым румянцем появились морщины, а блестящие, словно снег, волосы растрепались и окрасились в цвет пепла.
Пригрозив Сихо, Ямагами сгорбился, повернул голову и сурово взглянул снизу вверх на Оодзару:
– Обезьяна! Не выпускай эту женщину с горы. Запри ее.
– Слушаю и повинуюсь.
Оодзару отвесил преувеличенно почтительный поклон. Сихо посмотрела на него, затем на Цубаки и вздохнула.
– Цубаки! Ты понимаешь, что сейчас делаешь?
– Ямагами-сама, тебе необходимо успокоиться, – торопливо заговорил Надзукихико, но тот заткнул уши и замотал головой.
– Замолчите, замолчите! Я даже видеть вас не хочу! Ну, что встали? Это приказ! Вон отсюда! – рявкнул Ямагами и отвернулся от Сихо.
В ту ночь запертой в комнате Сихо сообщили о кончине бабушки.
Грохотал гром.
Неуютную комнату, какой она была до появления Сихо, время от времени освещали всполохи молний. Новенькую ширму божество в гневе разорвало в клочья, старательно подобранные лилии валялись растоптанные на полу. Сам он скорчился в глубине постели под балдахином, зарывшись в простыни.