Тайна выеденного яйца, или Смерть Шалтая
Шрифт:
— А вот эти прислал мне Звонн.
Всем в комнате было ясно, что в пакетике гильзы от «экспресс».
— Почему Звонну понадобилось изображать, будто «маркетти», обнаруженный мной у Болтая, не тот же самый, из которого убили дровосека и его жену?
— Да потому, что я мог указать на огромную дыру в его расследовании. А может, и не было никакой русской мафии? Может, Звонн просто выдумал все детали расследования, поскольку ему позарез нужна была заметка в рождественском выпуске «Криминального чтива» за две тысячи третий год?
Воцарилась мертвая тишина. Все прозвучавшее являлось кошмарной ересью. У Звонна на
Звонн снял напряжение, рассмеявшись:
— Смехотворное предположение, Шпротт. Как раз на таких и строятся все теории заговоров. Да, по-видимому, в процедуре нанизывания доказательств была допущена ошибка. Это неприятно, но вполне поправимо. Я выслежу виновного и позабочусь, чтобы он был соответствующим образом наказан.
— Да делай что хочешь, — ответил Джек, с каждой секундой обретая уверенность, — но ведь проще всего допросить Макса Зоткина, последнего уцелевшего члена русской мафии, который дал такие красноречивые показания на собственном процессе, подтвердив каждое твое слово. Вот только после того, как его посадили на десять лет, он почему-то исчез из виду. И кто он был? Актер?
Повисла пауза.
— Я не собираюсь уничтожать тебя или подрывать общественное мнение о Лиге, — медленно проговорил Джек. — Я всего лишь хочу найти убийцу Болтая и не желаю, чтобы мне мешали.
Звонн задумался на некоторое время, затем сказал:
— Хорошо. Его репатриировали по соглашению между Великобританией и Россией об обмене заключенными…
— Ты не можешь до бесконечности заниматься инсценировками, — перебил его Джек, — но если настаиваешь, я вызову тебя на очную ставку и начну задавать неудобные вопросы. Сколько еще расследований ты приукрасил, чтобы взвинтить свой рейтинг в «Криминальном чтиве»?
Опять сгустилось молчание. Звонн обдумывал ситуацию. Бриггс нервно переглядывался с Любимчиксом. Им еще не доводилось видеть, чтобы Звонна так припирали к стенке, и это зрелище — хотя они ни за что бы в этом не признались — не было для них неприятным. Знаменитость принудили сдаться.
— Ладно, — сказал наконец Звонн, — я отзываю все претензии на расследование дела Болтая.
— А еще я хочу, чтобы ты проголосовал «за», если я все же дойду до финальной стадии принятия в Лигу.
— Можно, — ворчливо согласился Звонн.
В комиссии кроме него заседало еще четверо, так что уступка была невелика.
— И еще я хочу, чтобы ты ушел из полиции.
Звонн расхохотался, и Джек понял, что перегнул палку. Несмотря на все свои пороки, Звонн обладал почти неприкосновенным статусом. Сам Джеллимен просил его возглавить свою личную охрану во время субботнего визита. Этот человек был легендой. Подгнившей, конечно, но легендой. А легенды так легко не развенчаешь.
Звонн метнул на Джека злобный взгляд и наклонился ближе.
— Мы еще не закончили, Шпротт, — прошипел он и покинул комнату.
Потом дальше по коридору хлопнула дверь, и стало слышно, как он орет на кого-то из своих подчиненных.
— У нас все? — поинтересовался Джек.
Бриггс и Любимчикс в который раз нервно переглянулись. Если Джек способен так разговаривать с Звонном, то он способен на все.
— Я вернусь, когда проведу дополнительное расследование, —
Он извлек обе кассеты, бросил их в сумку и удалился не попрощавшись.
— Ну, Джек, — сказал Бриггс, когда они остались наедине, — горазд ты чесать против шерсти.
— Фридленд — подонок, одержимый рейтингом.
— Нет, — возразил Бриггс. — Фридленд — подонок, имеющий власть и влияние. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. По его разумению, я сейчас в твоем лагере. — Бриггс пожал плечами. — Я просто надеялся, что он упомянет меня в своих рассказах, дабы я мог вращаться в обществе на собраниях Фридленда Звонна. Ватсон только тем и занимался, когда Шерлок ушел на покой, — и нажил состояние. Но, думаю, в нынешней ситуации мне это не светит.
Джек расслабился. У него имелись все основания недолюбливать Бриггса, но он относился к начальнику довольно тепло. Суперинтендант был неплохим человеком, хотя и слабым.
— Если когда-нибудь попаду в Лигу, уж я-то включу вас во все мои рассказы.
Бриггс приободрился. Он много лет мечтал стать таким, как Фридленд Звонн, но теперь он думал, что предпочел бы походить на Шпротта. Немного неряшливый и за пределами ОСП почти незаметный, но честный.
— Если так, — сказал Бриггс, блестя глазами, — то можно мне отстранять тебя от дела хотя бы по разу в каждом расследовании?
— Конечно.
— И не сменить ли мне фамилию на Фёнготскилерни?
Джек улыбнулся и похлопал его по плечу.
— Вполне хватит и Бриггса.
Глава 35
Подведение итогов
НАЗВАН ОБВИНЯЕМЫЙ ПО ДЕЛУ О ПРЯДЕНИИ ЗОЛОТА ИЗ СОЛОМЫ
Вчера, на восьмой день процесса по делу о прядении золота из соломы, присяжные очнулись, потрясенные именем обвиняемого, которое наконец было объявлено. Безымянный доселе преступник, обвиняемый в прядении золота из соломы, издевался над британским судопроизводством, предлагая суду угадать его имя, прежде чем он согласится с иском. После семи дней и 8632 попыток судья наконец угадал имя, после чего Румпельштильцхен (это имя репортер так и не сумел правильно записать) впал в бешенство, обвинил судью в том, что тот подслушивал «в печную трубу», и стал топать ногами так сильно, что по колено ушел в пол. Поскольку преступник был таким образом идентифицирован, слушание быстро завершилось и обвиняемому дали двадцать лет.
— Как бы вы охарактеризовали свою манеру письма, Мэри?
— Немного старомодная, но добротная.
— Отлично. Наметилась призрачная вероятность того, что я все же попаду в Лигу. Если это произойдет, я хотел бы видеть вас моим официальным напарником.
— Сэр, я, конечно, польщена, но ведь в выборной комиссии сидит Звонн. Как вы рассчитываете его переубедить?
— Есть у меня один секрет. Какие новости?
— Миссис Сингх прислала первые результаты вскрытия Винки.
Джек взял отчет и просмотрел его. Ничто из прочитанного не повлияло на его предположения, сделанные прошлым вечером. Одна рубленая рана, очень глубокая, приведшая к смерти от шока и потери крови. Выражение лица Винки, частичное трупное окоченение и мокрые штаны указывали на то, что перед смертью он увидел нечто ужасное.