Тайна зачарованной земли
Шрифт:
Полина, очутившись в своих апартаментах, вновь переоделась в костюм женщины-воительницы, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Осторожно проскользнула по уже привычному для неё потайному ходу, охрана которого пропускала её беспрепятственно. Следуя, как видно, соответствующим указаниям отца.
От главной пятиугольной площади столицы к городским улицам вела широкая мраморная лестница. Смешавшись с людским потоком, движущимся ко дворцу и обратно, она достигла широкой городской улицы, спускающейся к реке.
Полина шла среди толпы народа, странной толпы. Никто не смеялся и громко не разговаривал, не жевал на ходу что-нибудь вкусное, не глазел на городские достопримечательности, хотя в столице было на что посмотреть – нужно было отдать должное трудолюбию
Повторялось всё то же, что и в маленьких городах. Она чувствовала ауру толпы, ровную, спокойную, пастельных тонов, с преобладанием серого цвета. Полина шла, разглядывая лица прохожих, вглядываясь в их глаза. У всех, в самой глубине, черной, мертвящей точкой тлела пустота. Чувства не обманывали её. Она не зря прошла посвящение и носила ожерелье хранительницы, спрятанное сейчас на груди под застёгнутым плащом. Город словно был накрыт тонкой, едва ощутимой пеленой колдовства. Людям, действительно, помогли стать такими. Отец был прав. Однако среди общего серого фона чем дальше от дворца, тем чаще в ауре толпы ей стали попадаться яркие пятна. Полина поискала глазами их обладателей. Ими оказались представители нечеловеческих рас. Она знала, что в этом мире, помимо людей, живут эльфы, подгорные гномы и гномы лесные, оборотни из тотемных кланов. Об этом ей рассказывал Андерс. Они выделялись в толпе горожан. Светловолосые эльфы отличались высоким ростом, изяществом, утонченными чертами лица, большими, с сиреневым оттенком глазами и остроконечными ушами. Голубоглазые гномы были наоборот низкорослыми, но широкоплечими, кожа у них была красновато-коричневого оттенка. На лице особенно выделялись длинные, мясистые носы и широкие, окладистые бороды. Эльфийки и гномки не попались ей ни разу. Она с удивлением отметила, что, встретившись с ней взглядом, эльфы и гномы приветствовали её лёгким поклоном. Но, самое главное, в их глазах не было пустоты. Паутина колдовства касается только простых смертных – сделала для себя вывод Полина. Подумать над этим явлением ей помешала толпа, запрудившая небольшую площадь.
Люди собрались возле невысокой трибуны. На ней стоял человек в лиловой рясе и читал проповедь. То, что это человек, а не одно из тех созданий, что она сожгла на берегу моря, Полина поняла сразу. Пробравшись ближе к трибуне, она стала слушать страстную речь монаха. Он искренне верил в то, о чем говорил: «Наши предки испытали много потрясений. Они пали так низко, что лик светлой богини Амертат надолго отвернулся от нас, их потомков.
Но милостивая Амертат простила грешников и послала своих апостолов, чтобы они открыли нам глаза и указали путь к спасению. Вновь вера заполняет наши сердца. Народ Делира постигло озарение. Смирение – вот единственный путь к спасению. Мы изгнали пороки, которые до сих пор существуют в проклятом мире. Гордыня, алчность, прелюбодеяние, лень, убийство ближнего процветают там, и скоро им придётся испытать на себе ужас и проклятье зла нависшего над ними. Дарги алчущими легионами окружили проклятый мир, час расплаты совсем близок.
Мы очистились от греха. В наши души пришёл мир и покой. Мы смиренно отдали свои судьбы в руки богини, и она благословила нас. За служение она даровала нам здоровье, богатство и процветание. Только смиренное соблюдение закона и порядка не позволяет злым умыслам проникать в наши души, давая дорогу даргам. Внемлите мне люди. Не позволяйте ни себе, ни своим близким греховных деяний и мыслей. Когда мы изгоним из своей среды тех, кто не хочет жить по нашим законам, свершится знамение, священные камни, подло украденные из нашего мира, вновь вернутся и замкнётся круг. Вновь возникнет барьер, и мы будем жить вечно в благословенном, процветающем мире, веря в милосердную, светлоликую богиню».
Полина огляделась, люди благоговейно внимали словам священника, толпа сопровождала его речь одобрительным гулом. Казалось, он не говорил ничего нового, и в её мире церковь призывала к смирению, но что-то глубинное, человеческое бунтовало в ней против этой проповеди.
Её конец удивил и насторожил Полину. Айна оказалась права. Лиловые не просто так свили здесь гнездо. Они готовились забрать Накопители из их мира и откровенно говорили об этом, не скрывая своих намерений.
Гнев начал закипать в ней, чтобы не повторить разгрома, подобного тому, что она сделала на берегу Лазурного моря, Полина выбралась из толпы и пошла дальше вниз по улице.
Раздумья
Алекс вернулся в свои покои. «Как душно!» – подумал он, со злостью рванув на себя створки окон. Слабый ветерок шевельнул волосы. Правитель в раздумье глядел на простирающуюся перед ним столицу.
После возвращения в Делир, словно серый сумрак лёг на душу. Жил, спрятавшись в своих апартаментах, не замечая, что его страна становится похожа на тюрьму, что за внешним спокойствием в глазах его народа спрятался страх. Да нет! Замечал! Просто было удобно считать, что всё идёт правильно, закрывая глаза на то, как лиловые, расплодившись, словно крысы, правят в Делире вместо него.
Полина, конечно, права. Скучно и серо живётся его народу. Но что он мог сделать, когда вернулся? Всё свершилось без него. Сейчас никто не станет бунтовать против храма. Стихийные кланы выжидают в своих замках: к чему приведет существующий порядок. На их свободу в храме пока не покушаются, и это устраивает чародеев. Таких, как Андерс, можно пересчитать по пальцам. Все они из наблюдателей. Про смертных и говорить нечего, стадо послушных рабов своего благополучия. О каком бунте против храма можно вообще говорить, когда, по большому счёту, он сам порой думает: «Возможно, путь, предложенный лиловыми, не самый приятный, но даёт хотя бы какую-то гарантию избежать вторжения». Алекс знал, что за стенами храма таится могущественная сила. С богами спорить невозможно, какими бы силами чародеи не обладали. Прошли тысячелетия после первого бунта. Один мир до сих пор замерзает во льдах вечной мерзлоты; второй замер в страхе, боясь любого изменения, дорожа своим выстраданным благополучием.
– Это всё Айна! – Алекс со злостью стукнул кулаком по подлокотнику кресла. – Фанатичка!
Хранительницы, преданные своему долгу, так и не смирились с разрушением Апсана и веками вынашивали планы мести. Его дочь только орудие в их руках. Почему он сразу не догадался, что она специально выпустила стражей стихий на волю, чтобы получить древние амужты. Если совет узнает про это, то будет против присутствия Полины здесь и встанет на сторону храма. А дочь только тем и занимается, что провоцирует лиловых.
Полина! За размышлениями он забыл, что выпустил её из виду. Посланный за ней невидимый разведчик донёс ему, что она находится сейчас возле трактира «Большой дуб». Вокруг неё всё спокойно. Но Алекс, познав настоящий характер дочери, не доверял этому мнимому спокойствию. Торопливо сменив костюм на одежду простолюдина, он тем же путём, что и она, отправился в город.
Трактир «Большой дуб»
Полина решила перекусить в небольшом трактире, который располагался у подножья гигантского дуба, ветви которого прикрывали уютный дворик, словно крыша шатра. За невысоким белым заборчиком, прямо на открытом воздухе располагались столики, накрытые белоснежными, накрахмаленными скатертями. Трактир так и назывался: «Большой дуб». Полина прошла за ограждение и устроилась за столом, на который падала тень от нависшей над ним ветви. Заведение пользовалось популярностью, большинство мест было занято. Полина сидела, разглядывая публику, в ожидании официантов, разносивших гостям дымящиеся паром блюда и напитки.
Вдруг что-то небольно ударило её по плечу. Она посмотрела вверх. За стволом дерева кто-то прятался. Наблюдая краешком глаза за озорником, Полина сделала вид, что ничего не заметила. Снова жёлудь прицельно попал ей по плечу, и с ветки раздался проказливый смешок. Стремительно вскочив на стул, она схватила сорванца за руку и велела спуститься вниз. Небольшой человечек в коричневой одежде, с пышной зелёной шевелюрой ничуть не испугался, что попался ей в руки. Он ловко перебрался на свободный стул, стоявший напротив Полины и, весело болтая ногами, с восторгом уставился на неё чёрными, как смородина, глазами.