Тайна желтых нарциссов (сборник)
Шрифт:
Они поехали к больнице Бэттерси Хоспитал, скользя вдоль парка, враждебно темневшего на фоне уличных фонарей.
— А что это значит «под Законом»? — спросил Смайли.
— Это означает, что Скарр у них давно на крючке и в любой момент они имеют право на его предварительный арест, который может длиться годы. Похоже, этот Эдам Скарр как раз для меня. Я им, пожалуй, и займусь.
Подворье они нашли именно в таком состоянии, каким его описывал им констебль: неровный ряд каких-то сараюшек, построенных на месте пустыря между двумя ветхими домишками. Пустырь был завален мусором, камнями,
— Скарр! — крикнул инспектор. В ответ тишина. Фонарь, укрепленный на дальнем строении, погас, и три или четыре битые, видавшие виды машины во дворе стали почти неразличимыми в темноте.
Дверь одного сарая медленно приоткрылась, и на пороге появилась фигура девочки лет двенадцати.
— Девочка, твой папа дома? — спросил Мендель.
— He-а, вроде в Прод слинял.
— Ясно, понятно, детка. Спасибо.
Он пошли на дорогу.
— А что это за «Прод» такой, хотел бы я знать? — поинтересовался Смайли.
— Продигалз Каф [26] . Паб тут есть такой за углом. Можем пешком пройтись. Здесь ярдов сто, не больше. Оставьте машину здесь.
Кабак, видно, только-только открылся. В пабе не было ни души, и пока они дожидались появления хозяина, входная дверь распахнулась от пинка и в паб ввалился очень толстый мужчина в черном костюме. Он прямиком направился к стойке бара и принялся стучать по ней монетой достоинством в полкроны [27]
26
«Блудный теленок» (англ.)
27
Английская серебряная монета в 2 шиллинга 6 пенсов, находившаяся в обращении до 1946 года.
— Уилф, — заорал он. — Эй, Уилф, покажись! У тебя тут посетители, счастливчик ты этакий. — Он обернулся к Смайли и поздоровался: — Добрый вечер, приятель.
Из помещения, расположенного позади стойки бара, чей-то голос ответил:
— Пущай оставят деньги на стойке и приходят попозже вечером.
Толстяк с минуту тупо разглядывал Смайли и Менделя, а затем разразился хриплым хохотом:
— Не-ет, Уилф, не та публика, это люди занятые! — Собственная острота сразила его самого, и он плюхнулся на скамейку, что тянулась вдоль стены паба, и, уперев ручищи в свои колени, долго тряс жирными плечами, повторяя между долгими пароксизмами смеха, сквозь слезы: — Ох, не могу, ох, ей-богу, не могу.
Смайли с интересом рассматривал толстяка. На нем были очень грязная белая рубашка со стоячим воротничком и закругленными уголками, цветастый красный галстук, пришпиленный навыпуск к черной жилетке, армейские ботинки и блескучий черный костюм, чрезвычайно поношенный и без следа какой-либо складки на брюках. Манжеты на рубашке были черными от пота, въевшейся грязи и машинного масла. Скреплены они были на запястьях при помощи скрученных
За стойкой появился хозяин заведения и принял у них заказы. Незнакомец потребовал себе большую порцию виски и имбирное вино, быстро унес свою выпивку в глубь салуна, поближе к угольному камину. Хозяин проводил его неодобрительным взглядом.
— Вот вечно он себя так ведет, подлец. Не платит за то, что сидит в приличном заведении, у огня, в уютном салуне.
— А кто он таков есть? — полюбопытствовал Мендель.
— Он-то? Да Скарр его фамилия. Эдам Скарр. Бог его знает, зачем Адамом нарекли. Представляю себе его в саду Эдема — недурно, верно? Здесь еще любят повторять одну шутку о нем. Ну, предложи, мол, ему Ева яблоко, он бы то яблоко вместе с кочерыжкой слопал.
Хозяин паба поцокал и покачал головой, затем крикнул в сторону Скарра:
— И все равно, ты еще годишься для дела, да, Эдам? За черт знает сколько миль сюда ездят — только чтоб посмотреть на тебя, образина. Чудо-юдо из космоса! Заходите, поглядите: Эдам Скарр! Разок на него глянешь и готово — даешь зарок больше не пить.
Последовал новый взрыв веселья со стороны толстяка. Мендель наклонился к Смайли и сказал:
— Идите и подождите меня в машине. Вам бы лучше держаться отсюда подальше. Пятерка есть?
Смайли дал ему пять фунтов, вынув купюру из бумажника, кивнул в знак того, что согласен с мнением Менделя, и вышел вон из паба. Ничего более отвратительного, чем беседовать со Скарром, он себе и придумать бы не мог.
— Значит, это ты и есть Скарр? — спросил Мендель.
— Точно так, дружище, он самый и есть.
— ТРХ 0891 — твоя машина?
Мистер Скарр нахмурился и уставился в свое виски и имбирное вино. Вопрос явно навел его на печальные размышления.
— Ну, так что же, твоя или нет? — настаивал Мендель.
— Была моя, эсквайр, была, — философски резюмировал Скарр.
— Какого черта, что это еще значит «была»?
Скарр приподнял на несколько дюймов правую руку и позволил ей упасть на стол, демонстрируя этим незамысловатым жестом свое огорченное состояние.
— Темна вода, эсквайр, ох, как темна! — изрек он опять.
— Слушай, Скарр, у меня, наверное, есть дела и поважнее, чем трепаться тут с тобой и разгадывать твои загадки. Я не из стекла сделан, понятно? И на шашни твои мне плевать с высокой колокольни. Что меня интересует сейчас, — так это — где твоя машина? Соображаешь, нет?
Скарр принялся сосредоточенно обдумывать поставленный перед ним впрямую вопрос, оценивать все «за» и «против».
— Я тебя усек, дружище. Я увидел свет. Тебе нужна информация.
— Ну, наконец-то. Совершенно правильный ты там свет увидел. Мне действительно нужна информация.
— Тяжелые времена пришли, эсквайр. Стоимость жизни, милый мой, растет аж до самых до небес. Информация нынче товар, и, надо сказать, с хорошим спросом товар, разве не так?
— Ты скажешь мне, кто арендовал у тебя машину, и, уверяю тебя, не помрешь с голоду.
— А я не помираю с голоду и теперь, дружище. Я хочу лучше питаться.
— Пятерка.
Скарр прикончил свое пойло и с шумом брякнул на стал свой пустой стакан. Мендель поднялся и купил ему новую порцию.