Тайна Золотого Феникса - Скованные одной цепью
Шрифт:
Ко всеобщему удивлению Рон, настроивший против себя всех учеников и преподавателей, нашёл общий язык с Кооппли, чем бесконечно гордился. Американка была вынуждена принять программу Хогвартса, но это не помешало ей изводить учеников, так что…. Но иногда она делала это весьма тонко - подходила, например, к бедолаге Невиллу и говорила:
– Вот какой славный мальчик! Умница, по всему видно, и в зельях разбирается лучше всех. Ну разумеется, сок дягиля необходимо добавлять именно на данном этапе, а мы, бедные, воображаем на протяжении стольких поколений, что это делается в самом конце… Малфой, вы гений! Разумеется, прозрачный бесцветный раствор не имеет и половины тех бесценных свойств, что ваша зелёная муть… Бедняжка! Страшно подумать,
Единственным «несчастным» с кем Кооппли не проводила такую тактику, была Гермиона Грейнджер - просто потому, что она всё делала правильно, не давая возможности над собой поиздеваться, а иногда осаживая чересчур зарвавшуюся профессоршу.
– Как Невиллу нейтрализовать действие несвоевременно добавленного сока дягиля? Объясните, как можно избежать образования осадка? Маркус, убавь пламя!
– Бедная девочка! Вам никогда не узнать новаторского счастья! Делать всё строго по рецепту, не привнося ничего своего… - профессор не могла хотя бы не попытаться.
– При поиске «своего» нельзя отходить от норм, иначе, пытаясь приготовить простенькое снотворное, можно сделать так, что человек, выпивший его, не уснёт никогда в жизни!
– ответила Гермиона, сверкая глазами.
И только Рон счастливо избежал нападок со стороны профессорши, при ней он занял место развязного и избалованного любимчика, при жизни Снейпа занимаемое Малфоем. И подружились они явно в самом начале семестра, в первый же день, иначе - откуда Рон мог взять сыворотку правды?
Над своим имуществом Кооппли тряслась, как никто, ни днём, ни ночью не снимая заклятий ни с одной из дверей, ведущих в её кабинет, в класс, где проходили уроки или в личные комнаты. Входить туда было можно исключительно в том случае, если она сама открывала тебе дверь. Более того, было достоверно известно, что заклятия были наложены на: петли дверей, ручки, замки, и не только входные двери, но и оконные рамы, дверцы шкафов, заклятиям были подвергнуты книги, котлы, ёмкости с ингредиентами… Последние всегда раздавала сама Кооппли. Однажды слизеринский второкурсник хотел проявить самостоятельность и достал из открытого шкафа бутылочку пиявочного сока. Но, стоило ему только прикоснуться к её стеклу, как посудина на глазах у всего класса вдруг превратилась в огромную, выше человеческого роста, пиявку, заглотала мальчика и вновь стала полупустой бутылочкой. Преподавательница сделала вид, будто ничего не заметила, хотя сама стояла рядом с этим шкафом и понадобилось вмешательство не только декана факультета, но и директора школы, чтобы спасти бедолагу.
Да, Рон явно чем-то угодил Кооппли, она неизменно выделяла его перед всеми, закрывая глаза на явные ошибки и вслух каждые полчаса пророчила ему блистательнейшую карьеру на ниве алхимии, а сам он разгуливал повсюду с самодовольно задранным носом, довольно усмехался, когда профессор распекала других. Он разругался даже с Гермионой, которая очень долго старалась не обращать внимания на все роновы заскоки и примирить его с остальными. Теперь же Рон стал парией, всеми презираемым, с ним не желали водиться даже его собственные братья и сестра. Джинни одно время пыталась поддерживать с экс-старостой хорошие отношения, чтобы тому не было совсем уж плохо, но - плохо Рону вовсе и не было, по крайней мере, внешне, а потом девушка была очарована Аланом и его молчаливой сестрёнкой, да и с Гарри она не хотела расставаться, что всё и решило.
Гарри поделился с Мародёрами своими книгами. Фред и Джордж взвыли при виде «Мародёрам от Мародёров» и несколько дней ходили мрачнее тучи - они ведь вернулись только на один год, а за год не сильно накуролесишь. Правда, некоторые описанные в книге проказы были направлены против строго определённого человека - Северуса Снейпа (в основном это было связано с его волосами), Люциуса Малфоя или ещё кого-нибудь, тоже неприятного Сохатому, Бродяге и Лунатику, но Гарри с
Не меньше времени друзья проводили за пособием для анимагов. В самом начале книги приводились таблицы для определения анимагической сущности. Расчёты отличались чрезвычайной сложностью и заняли трое суток, после чего стало известно, что Алану предстоит превращаться в мангусту, Маркусу - в волка, Ангелу - в ворона, над близнецами друзья посмеивались: они хотели быть неотличимыми в любом виде, но Фреду было суждено оборачиваться овчаркой, а анимагической формой Джорджа оказался единорог. У обоих при этом сообщении вытянулись лица, но Гарри было ещё хуже - он никак не мог определить свою форму! С одной стороны у него выходила змея, но по другим показателям он должен был превращаться в мелкого хищника. Вернее, сам он определил змею и Ангел с ним согласился, но Алан упорно видел в нём маленького юркого зверька и утверждал, что Гарри будет лисой, Маркус после долгих раздумий присоединился к нему, а близнецы уверяли, что Поттер будет птицей.
В конце концов Гарри решил обратиться за помощью к знающему человеку - Люпину, наверняка ведь он помогал друзьям в расчётах, а тут Лунатик и сам приехал по делам к Дамблдору и им представилась возможность поговорить. Фред и Джордж при этом глядели на Ремуса с куда большим восторгом, чем прежде: ещё бы, ведь это был самый настоящий Мародёр! Гарри ввёл Люпина в суть дела: нажаловался на Кооппли, на Рона, и кончил тем, что продемонстрировал бывшему преподавателю книги и таблицы с расчётами.
– Кто из нас прав?
Люпин углубился в расчёты и через пять минут его брови полезли вверх. С разрешения оригинала он ещё раз снял с Гарри все необходимые мерки и попросил времени дня два, обещая никому ничего пока не говорить.
– Похоже, из тебя выйдет ископаемый летающий плотоядный геккон, - смеялись близнецы.
– Смотри, не попадись тогда Чарли - засадит тогда тебя в клетку для изучения.
Следующее утро началось с драки с Роном. Перемежая свою речь с нецензурной бранью, он обвинил Новых Мародёров и в первую очередь Гарри в том, что они не только сами утратили последние проблески разума, но и ухитрились заразить этим других, и без того страдающих излишней зубастостью и лохматостью. Рон заявил также, что Люпин и прежде был недоумком, а теперь превратился в конченного беспросветного идиота, таким же… Но закончить эту фразу он не смог, получив от Гарри сокрушительный удар кулаком в зубы, а потом и Полоскательное заклятие - последнее в исполнении Ангела. Прибывшая на место МакГонагалл - за ней быстренько сбегала Гермиона - сняла со всех участников драки по двадцать очков, но, узнав о причинах потасовки, признала, что они были достаточно вескими и весь штраф был приписан одному Рону - с работами под контролем мистера Филча, письмом родителям и отстранением от любимых уроков зельеварения до конца месяца.
– Ну и задал же ты мне жару!
– заявил Гарри ещё через два дня Люпин.
– Я тут считал, считал… Даже привлёк профессора МакГонагалл, сказал, что ради собственного интереса взялся за расчёты. Форма Гермионы - выдра, у Рона - лиса, а ты непонятен. То, что у меня выходило, было прямо-таки невозможно, но Минерва подтвердила мой результат. Полностью.
– И что это?
– спросил Гарри, вспомнив пристальный взгляд декана и внутренне содрогаясь.
– Совсем плохо?
– Наоборот, - улыбнулся Люпин.
– Просто это чрезвычайно редкое явление, за всю историю существовало всего пять таких волшебников и последний умер в семнадцатом веке. Ты - шестой трезанимаг, у тебя не одна форма, а три. И - совершенно уникальный случай!
– третья - магическая. Согласно преданию, Мерлин превращался в тигра и дракона, но у него были только две формы, а не три, как у тебя.