Тайная история Марии Магдалины
Шрифт:
Ее собственный внутренний голос — или шепоток Сатаны? Но почему Сатаны? Иисус мужчина. Мужчины женятся. Это непреложная истина.
На краю поля Петр, орудуя тяжелым камнем, вбивал в землю колья по углам будущего шалаша. Были они, как полагается, пальмовыми, а высоту имели такую, чтобы, когда на них наложат крышу, Петру, Нафанаилу и Иуде, самым высоким из учеников не приходилось нагибаться. Крышу соорудили из пальмовых ветвей. оставив непокрытый участок, чтобы, согласно предписаниям Закона, изнутри можно было увидеть частицу звездного неба. Сколачивать грубую мебель они не
Вокруг царили шум и гам посильнее, чем на причалах Магдалы в середине утра, — повсюду быстро вырастали кущи, многие компании и семьи соревновались в скорости строительства. Настроение у всех было приподнятое, многие пели, соседи подзадоривали друг друга.
Иаков Меньший и Симон, самые низкорослые и худые из мужчин. кряхтя, притащили здоровенный плоский камень, который мог послужить прекрасным столом. Увидев, как они пыхтят, Петр поспешил на подмогу, и с его помощью камень занял почетное место посредине шалаша. Мария и Иоанна отскребли его от грязи, а потом вновь занялись подвешиванием сухих тыкв, гранатов и яблок на внутренних стенах.
Будучи уверена, что его семья наверняка переместилась на праздник в свой шалаш, Мария отправила Фаддея к нему домой, наказав принести ларец с ее наследством и купить несколько фонарей.
Долгий, теплый закат окрасил пустые борозды полей густо-красным светом. До самых холмов виднелись изгороди и вышки виноградников, и она представляла себе, как их владельцы и работники, собрав щедрый урожай, останутся на ночь среди лоз и при свете факелов будут танцевать между аккуратными рядами посадок.
Смеркалось. Шалаш достроили, и Фаддей гордо развесил на стенах новые светильники. Землю, служившую полом, уплотнили, выровняли, тщательно подмели, и вот все собрались вокруг каменного стола. В храме по случаю праздника кущей устраивались торжественные, до мелочей отработанные церемонии, но здесь, в поле, все было просто и безыскусно, как, наверное, и во времена самого Моисея. Скромностью отличался и праздничный стол — они сварили горшочек чечевицы, испекли прямо на земле, в горячих угольях, хлеб, нарезали яблоки и разложили виноград нового урожая и оливки из ближних рощ. Деньги Марии, благополучно принесенные Фаддеем, обеспечили все это, так же как и хорошее вино для всей компании.
«Приятно ощущать, что ты можешь принести пользу, — подумала Мария, — внести свой вклад, а не быть то ли вечной гостьей, то ли попрошайкой».
Иисус разлил вино по чашам, последним налил себе. Густая рубиновая струя, перетекая из кувшина в чаши, искрилась, вбирая в себя свет фонарей. Иисус благословил трапезу, возблагодарил Бога, пославшего им вино, преломив подгоревшую лепешку, пустил хлеб по кругу, а когда всем роздали чечевицу и люди замерли в ожидании, предложил, чтобы кто-нибудь прочел подобающую случаю выдержку из Писания.
Первым откликнулся Фома.
— В Книге Левит Моисей наставлял нас так: «В первый день возьмите себе ветви красивых дерев, ветви пальмовые и ветви дерев широколиственных и верб речных, и веселитесь пред Господом, Богом вашим, семь дней… В кущах живите семь дней; всякий урожденный
Иисус кивнул.
— Спасибо, Фома Сразу видно знатока Торы. Ну а что остальные?
52
Лев. 23. 40,42.43
— Есть еще Второзаконие, — сказал Нафанаил, тоже знаток Писания. — Там добавляется: «Праздник кущей совершай у себя семь дней, когда уберешь с гумна твоего и из точила твоего. И веселись в праздник твой ты, и сын твой, и дочь твоя, и раб твой, и раба твоя, и левит, и пришелец, и сирота, и вдова, которые в жилищах твоих». [53]
«Сирота — это бедная Элишеба, теперь лишившаяся отца, — подумала Мария, — А вдова — это я. Господь не забыл помянуть нас».
— Мы левиты, — напомнил Матфей, повернув голову в сторону брата.
53
Вт. 16.14–15
— Единственное, что нам нужно, чтобы исполнить эту заповедь, — найти чужака, — добавил Иуда, — Может быть, это я. Я единственный из вас, кто родом не из Галилеи.
— У нас нет никаких рабов и рабынь, — поправил его Андрей.
— Есть, — сказал Иисус. — Все мы являемся ими. Слугами и служанками Господа.
— Не понимаю, — растерянно пробормотал Петр.
Иисус лишь улыбнулся в ответ.
— Ты поймешь. Все вы со временем поймете, но на пути к пониманию ты уже добился немалых успехов.
Он протянул свою чашу и попросил Петра снова наполнить ее.
Почему Иисус решил, что Петр добился успеха? Добродушное лицо жевавшего лепешку Петра выглядело удовлетворенным и смягчившимся, но никаких особых изменений в его облике Мария не замечала. Она попыталась выбросить это из головы, думать только о происходящем сейчас, когда они сидят, собравшись вместе. Тепло их кружка, ощущение близости со всеми успокаивало. Мария так нуждалась в этом, учитывая обострившееся чувство одиночества и растерянность, которую она испытывала, глядя на Иисуса. Сейчас, обводя взглядом лица единомышленников, она ощутила согревшую сердце волну любви.
После ужина все отправились прогуливаться в поля. Сгустился лиловый сумрак, детишки высыпали из шалашей, чтобы побегать и поиграть в прятки среди снопов, в то время как отроки и отроковицы явно не собирались упустить возможность позаигрывать друг с другом. Это была ночь веселья, ночь настоящего праздника.
Справа от Марии танцевала молодая женщина или девушка — волосы ее водопадом струились по спине, на лодыжках позвякивали браслеты. Увивавшийся вокруг нее молодой человек нороввил схватить ее за складки одеяния. Вместе они скрылись за одним из шалашей, и Мария больше не слышала их голосов.