Тайная капитуляция
Шрифт:
Это была возможность не только для воспоминаний о событиях двадцатилетней давности, но также и для того, чтобы представить, чего добилась операция «Восход» и какие уроки мы из этого извлекли. Кроме того, мы обменялись рассказами о том, что впоследствии случилось с людьми с обеих сторон, которые в завершающие месяцы великой войны нежданно-негаданно объединились в своих уникальных усилиях по достижению мира.
Карьера некоторых военных участников со стороны союзников хорошо известна. Фельдмаршал Александер вскоре после войны стал генерал-губернатором Канады, а по возвращении в Англию в 1952 г. был назначен министром обороны. В это же самое время ему был пожалован титул графа, и он стал виконтом
Генерал Лемницер, чья вера в цели «Восхода» и спокойная дипломатия в огромной мере помогли в объединении усилий союзников в этом предприятии, несмотря на препятствия со стороны Сталина, стал верховным главнокомандующим силами НАТО в Европе как раз во время нашей встречи в Асконе. В предшествующие годы он был командующим в Корее, стал начальником штаба армии США, а затем председателем Объединенного комитета начальников штабов. Макс Вайбель тем временем добрался до одного из высших постов в швейцарской армии и в послевоенные годы полностью посвятил себя ее модернизации. Он был назначен на пост начальника пехоты со званием Oberstdivisionar, что соответствует генерал-майору в нашей армии.
Из гражданских, участвовавших в «Восходе», двое умерли: барон Парильи в 1954 г. и профессор Гусман вскоре после нашей встречи в 1965 г.
Я расстался с юридической практикой. Отозван от нее я был президентом Трумэном, в 1947 г., когда наше правительство начало серьезное планирование своих послевоенных разведывательных операций. Я согласился стать консультантом на недолгое время, но скоро втянулся в это дело, в 1953 г. стал директором Центральной разведки и служил там до 1961 г., пока не вернулся к частной жизни.
После войны Гаверниц работал вместе со мной в Берлине во время первых месяцев оккупации города союзниками. Со своим глубоким знанием ситуации в Германии и благодаря личным связям с ведущими членами германского антинацистского Сопротивления он оказал неоценимые услуги оккупационным властям США в трудный послевоенный период, когда они старались выискивать немцев, с которыми союзники могли сотрудничать в построении нового режима для Германии. В 1946 г. Гаверниц вернулся к частной жизни и вскоре, в сотрудничестве со своим другом Фабианом фон Шлабрендорфом – тем самым, который в 1943 г. подложил бомбу с часовым механизмом в самолет фюрера на Восточном фронте (к несчастью, она не взорвалась), – он опубликовал один из первых рассказов о немецком антинацистском Сопротивлении и об этом инциденте с бомбой, «Они почти убили Гитлера». В последующие годы он занимался собственным бизнесом в Европе и Южной Америке.
Я очень хотел бы, чтобы у меня была возможность рассказать, что судьба была благосклонна к нашему бесстрашному радисту, Маленькому Уолли, ключевой фигуре нашей операции. После прекращения военных действий генерал Лемницер предложил организовать для Уолли, в признание его заслуг перед нашей страной, вступление в армию США. Это упростило бы ему процедуру получения американского гражданства. Уолли, однако, стремился вернуться в Чехословакию, повидаться с семьей. Он не принял предложение генерала Лемницера и поехал домой. С тех пор у меня нет никаких сведений о нем. Это неудивительно, так как коммунисты давно взяли власть в стране. Где бы он ни был, я желаю, чтобы у него все было хорошо.
Парри, храбрый итальянский патриот, освобожденный и привезенный ко мне как свидетельство серьезности намерений немцев участвовать в операции «Восход», стал первым послевоенным премьер-министром Италии. Это удивительное
Парри немедленно предъявил в Милане иск за клевету, и последовавший судебный процесс был во многом обзором операции «Восход». Некоторые из участников операции, как от союзников, так и с немецкой стороны, были вызваны для дачи показаний. Мы искренне свидетельствовали о высоких мотивах поступков Парри и его верности и мужестве.
Из немцев, принимавших участие в «Восходе», те, кто не служил в СС, включая Рана, Рёттигера и Швайница, начали новую, успешную карьеру.
Ран стал ведущей фигурой в немецкой компании «Кока-Кола» и в период нашей встречи в Асконе баллотировался в германский парламент.
Генерал Рёттигер во время оккупации Германии был нанят американской армией для работы в проекте, посвященном написанию военной истории Второй мировой войны. Когда после 1951 г. была сформирована новая немецкая армия, он был выбран, ввиду его блестящих характеристик военного времени и как генерала, и как антинациста, на должность первого генерал-инспектора. Он оставался на этом посту до самой смерти в середине 50-х. Виктор фон Швайниц стал ведущим сотрудником германской компании, занимающейся торговлей сталью. Генерал Витингоф умер всего через несколько лет после окончания войны.
У служивших в СС задачи были потруднее. Перед войной между союзниками было решено, что эсэсовцы, сотрудники нацистской секретной полиции, военизированных и разведывательных организаций подпадают под категорию «автоматического ареста». Это означало задержание на срок больший, чем для других военнопленных.
Адъютант Вольфа, Веннер, бежал из заключения и отправился в Южную Америку. С Гвидо Циммера, капитана-эстета, довольно быстро были сняты все обвинения, и ему позволили вернуться в Германию. В конце концов он эмигрировал в Аргентину, где Парильи, его давний хороший друг, помог ему организовать собственное дело.
Дольман бежал из американского лагеря для интернированных в Римини в Италии, но, в отличие от Веннера, не попытался перебраться в Южную Америку. Он направился в Милан. Здесь, как сообщают, он наладил некоторые старые церковные контакты с теми, с кем сотрудничал во время войны. В итоге он вернулся в Мюнхен, свой родной город, где, как я понимаю, занимается литературными делами.
Генерал Вольф осенью 1945 г. был переправлен из лагеря для интернированных в Италии в Нюрнберг, где выступал в качестве свидетеля на нескольких важнейших процессах над военными преступниками. Его удерживали в течение четырех лет, пока длились эти процессы, но в статусе свидетеля. Рассматривался вопрос о его собственной причастности к преступлениям СС, однако свидетельства оказались недостаточными для привлечения его к суду союзниками. В 1964 г. Вольфа судил германский суд, который дал ему 15 лет за «длительное участие и глубокую вовлеченность в преступления». Очевидно, его близость к Гиммлеру означала, что он был посвящен в действия СС и что, несмотря на помощь, которую он неоднократно оказывал преследуемым лицам в частном порядке, оставление его в занимаемой должности могло бы быть истолковано только как попытка смотреть сквозь пальцы на происходящее.