Тайная жизнь Фиделя Кастро. Шокирующие откровения личного телохранителя кубинского лидера

Санчес Хуан Рейнальдо

В случае начала войны эскорт Фиделя немедленно сменил бы «мерседесы» на «лендроверы» модели «Крузер», вооруженные пусковыми ракетными установками «земля – воздух», ручными пулеметами Калашникова и гранатометами калибра от 30 до 40 мм. В чрезвычайной ситуации я остался бы старшим машины, но это был бы британский полноприводный внедорожник с командой из восьми человек: водителя, шести телохранителей (в том числе трое снайперов) и меня. Сам Фидель ездил бы на военной бронированной машине.

Не забыли и о безопасности семьи Фиделя. В случае возникновения международного конфликта у Далии и детей был выбор между двумя убежищами. Первым был незанятый дом в Пунта-Брава, тот самый, где Далию поселили в 1961 году, сразу после ее приезда в столицу, прежде чем она начала жить вместе с Фиделем [15] . Еще одно убежище было спрятано под землей в Каса-дель-Галлего, в доме, расположенном как раз напротив

Подразделения 160, где Фидель имел обыкновение отмечать свои дни рождения вместе с охраной. А вот дом Кастро в Пунто-Серо, вопреки широко распространенным сплетням, не имеет никакого бомбоубежища. И это логично: какой дурак будет прятаться в собственном доме? Мы также понимали, что опасность может исходить от таких банальных и обыденных вещей, как еда. Вот почему все продукты, потребляемые Фиделем, всегда подвергались и подвергаются всевозможным бактериологическим и химическим анализам, прежде чем попадут к нему на стол. Анализы проводятся знаменитым Медико-хирургическим исследовательским центром (СИМЕК) [16] , находящимся на западе Гаваны, всего в километре от поместья Кастро. Точно такие же предосторожности принимаются и в отношении бутылок вина, получаемых Фиделем в подарок: эскорт берет наугад несколько «пузырей» из партии, чтобы убедиться, что в них нет ни взрывчатки, ни яда. Время от времени один из водителей Подразделения 160 назначается для того, чтобы пробовать вина. В точности как средневековые короли, Фидель имеет собственного дегустатора.

15

Местечко Пунта-Брава расположено на окраине Гаваны, приблизительно в семи километрах к юго-западу от фамильного поместья Пунто-Серо.

16

Сокр. от исп. Centro de Investigaciones Medico Quirurgicas. (Примеч. пер.)

Даже продукты, произведенные на территории Пунто-Серо, становятся объектом тщательного внимания. Ветеринары пристально следят за здоровьем разводимых в поместье кур и коров, тогда как фрукты и овощи, выращиваемые в шести теплицах в саду, систематически моются на воздухе с помощью специального оборудования, позволяющего вывести из них вредные вещества (пестициды, фунгициды) и тем самым избежать, насколько это возможно, риска возникновения рака. Точно так же регулярно проводятся анализы воды из колодцев в саду.

Все эти меры предосторожности наводят на мысль, что Фидель Кастро окружен врагами и живет под постоянной угрозой отравления. Так и есть! В течение долгого времени, по меньшей мере до начала 1990-х годов, ЦРУ продолжало организовывать попытки покушений на него, но все они оказались безуспешными, что признали сами американские спецслужбы. В 2000-х годах с ряда документов по этой теме был снят гриф секретности, и они были преданы огласке.

Из этого не следует делать вывод, будто Фиделя окружали одни враги. Напротив, его сторонники по всему миру составляют многочисленную семью, еще большую, чем семья его телохранителей. Я видел многих ее членов в Гаване: революционных лидеров, латиноамериканских партизан, баскских террористов. Эти ученики считают Фиделя самым крупным лидером третьего мира и самым опытным бойцом против империалистов. Для них он больше чем глава семьи: он командир, вождь партизанской борьбы, всегда готовый дать мудрый совет относительно того, как вести подрывную деятельность.

Глава 5. Партизаны всех стран, соединяйтесь!

Одним из самых строго охраняемых секретов на Кубе было существование тренировочного лагеря Пунто-Серо-де-Гуанабо (не путать с просто Пунто-Серо – частной резиденцией семейства Кастро). Именно здесь, в двадцати пяти километрах к востоку от Гаваны, на военном объекте, вход на который закрывают обычные с виду ворота, режим готовит участников революционных движений и некоторых террористических организаций со всего мира. В нескольких километрах от райских пляжей, на покрытой густой растительностью холмистой территории площадью десять квадратных километров, разбросаны более пятидесяти домов различных «деревень», удаленных друг от друга и соединенных сетью грунтовых дорог. Там имеются учебные и жилые здания, столовая, где за час могут подать шестьсот порций, тренировочные площадки с полосами препятствий, три стрелковых полигона, карьер для обучения обращению со взрывчаткой, два корпуса самолетов (один Ил, один Ан), на которых отрабатываются действия по захвату гражданских лайнеров. Еще не забыть бы про вертолет, также стоящий на вечном приколе: он позволяет курсантам узнать, как высаживаться из этого аппарата, пока лопасти винта еще вращаются, а также как брать его штурмом, чтобы похищать пассажиров.

Кубинцами здесь являлись только инструкторы – выходцы из Тропас – штурмовых подразделений. Курсанты же прибывали из Венесуэлы,

Колумбии, Чили, Никарагуа, короче, практически из всей Латинской Америки и даже из других регионов мира. Можно обоснованно предположить, что 90 процентов лидеров латиноамериканских партизанских движений прошли через Пунто-Серо-де-Гуанабо. Принадлежат ли они к ЭЛН, ФАРК [17] , M-19 (все три организации – колумбийские), к перуанской «Сендеро луминосо», к Революционному движению имени Тупака Амару (тоже Перу), Патриотическому фронту имени Мануэля Родригеса (Чили), Сандинистскому фронту национального освобождения (Никарагуа) или же Фронту национального освобождения имени Фарабундо Марти (Сальвадор), для всех них Куба является Меккой, а Пунто-Серо-де-Гуанабо – местом, в котором они не могли не побывать.

17

ЭЛН (ELN) – от исп. Ejercito de Liberacion Nacional – Армия национального освобождения; ФАРК (FARC) – от исп. Fuerzas Armadas Revolucionarias de Colombia – Революционные вооруженные силы Колумбии – леворадикальные вооруженные группировки. (Примеч. пер.)

Золотым веком этого «лагеря Революции» был рубеж 1970 и 1980-х годов. В то время он принимал также бойцов, прибывавших из других регионов мира, таких как боевики баскской сепаратистской группировки ЭТА, Ирландской республиканской армии (ИРА), ФАТХа Ясира Арафата, Народного фронта освобождения Палестина Жоржа Хабаша, Фронта Полисарио (с 1975 года боровшегося против Марокко за контроль над Западной Сахарой) и даже «Черных пантер» из США. Среди знаменитых гостей лагеря назовем венесуэльского террориста Ильича Рамиреса Санчеса, известного как Карлос Шакал, братьев Даниэля и Умберто Ортега, будущих правителей Никарагуа, безумного террориста из перуанской «Сендеро луминосо» Абимаеля Гусмана и – возможно – «субкоманданте» Маркоса из Мексики.

Из Дворца революции, на четвертом этаже которого расположен рабочий кабинет Фиделя Кастро, до Пунто-Серо-де-Гуанабо можно добраться за двадцать минут. Однако место это настолько засекречено, что я побывал в нем всего три раза. Было это в начале 1980-х годов. Даже если этот объект находился под непосредственным управлением Фиделя (а не министерств внутренних дел и вооруженных сил), Команданте редко наведывался на него. Хозяином в то время там был генерал Алехандро Ронда Марреро, командующий войсками спецназначения. Именно он играл ключевую роль в тайных связях с левыми революционными движениями Латинской Америки. В частности, это он в 1970-х годах был куратором венесуэльского террориста Карлоса.

Впервые я попал в Пунто-Серо-де-Гуанабо, сопровождая Фиделя во время одной из его инспекционных поездок. В тот день генерал Ронда Марреро вместе с тремя офицерами-инструкторами ждал нас перед зданием штаба. Поприветствовав Команданте, он повел его по территории объекта, начав со стенда для стрельбы из пистолета, находящегося как раз напротив здания штаба. В ходе инспекции мы последовательно навестили гватемальцев, сальвадорцев и колумбийцев – бойцов партизанских движений, проходивших подготовку на Кубе. В завершение осмотра, продолжавшегося три часа, нас отвели на полигон для стрельбы из длинноствольного оружия (автоматов, пулеметов и т. д.), расположенный на возвышенном месте, а металлические мишени были установлены на другой возвышенности, в трехстах метрах дальше.

Тут Фидель попросил принести из багажника его «мерседеса» черный чемоданчик с его личным автоматом Калашникова АКМ калибра 7,62 мм. Затем он лег на землю и стал стрелять. Почти после каждого выстрела издалека доносился металлический щелчок – бам! – доказывавший, что, несмотря на значительную дистанцию триста метров, он поразил мишень. Фидель действительно отличный стрелок.

Он предпочитает стрелять очередями, «поливать свинцом» цель, точно безумный, расстреливая магазины емкостью в тридцать или сорок патронов. В тот день стояла такая жара, что на цевье его автомата потрескался лак. Тогда Фидель попросил принести его второй автомат, со складным прикладом, тот, что всегда лежал у него в ногах в салоне автомобиля. И снова принялся палить.

В конце дня мы вернулись во дворец. Не помню, что в тот день Фидель что-либо говорил проходящим подготовку партизанам; должно быть, как он это хорошо умеет делать, зажигал их революционный пыл, говоря о важности их действий и о самопожертвовании во имя «великой цели». Одно неоспоримо: для всех этих людей встреча с самим Команданте стала важным событием. Для некоторых, возможно, важнейшим событием в их жизни.

В самом существовании лагеря, подобного Пунто-Серо-де-Гуанабо, настоящей фабрики по производству партизан, нет ничего удивительного. Знатоки истории Кубинской революции и личности Фиделя понимают, что подобная структура, имеющая целью подрывные действия за границей, полностью вписывается в рамки идеологии и военной практики кастровского режима.