Тайник в ковре: Империя в страхе

Абдулла Иса

Пол был действительно холодным. Ветер все усиливался. Сбросив с себя накидку, я голым торсом лег на пол, покрытый маленькими кирпичам. Чуть приподняв голову, увидел отверстие, сквозь которое в полутемное помещение проникал сноп света и одного из богов, который держал перед собой крепко прижатые друг к другу ладони. Но это не самое главное. Главное было в ощущении полета. Холодная река воздуха протекала между моими лопатками и маленькими серыми кирпичами, на которых я лежал, а над нами был еще один слой воздуха. Он был полностью пронизан запахом бамбуковых палочек, которые в

большом количестве сжигали местные безбожники в храме.

Я не понимал истинной природы своих ощущений, но это было чрезвычайно приятное чувство, вызывающее необычную легкость и благоприятно действующее на нервную систему. Я замер, старясь продлить эту идиллию. Даже самое малейшее движение могло нарушить блаженное состояние моей души. Мозг тихо засыпал, пальцы ласкали грубые кирпичи, все успокаивало. Может, это и есть рай? А если нет, хотелось, что бы он был именно таким. Не хватало только шума реки из белого мускуса, того самого, который нам обещали на десятом слое небес²⁷. Еще минута в таком состоянии и уже никуда не хотелось уходить. Тут вдруг меня осенило – вот, что нужно нашему Шахиншаху в Баме! Покои, где он мог бы так же наслаждаться окружающей средой. Бог с ним, если Повелитель не почувствует того, что испытываю я, но ему хотя бы будет, где укрыться в жару от палящего солнца или окунуться в лето зимой. А что, если построить у нас дворец, в четырех комнатах которого создать четыре сезона года одновременно? Ради этой затеи можно было бы привезти тех мастеров, которые строили этот храм, и попросить их использовать все знания и умения в Баме. Главное – идея, а результат не заставит

себя ждать. Ведь стоит только Шахиншаху приказать, как все необходимое достанут из-под земли, и дело пойдет на лад.

Прекрасная идея, не правда ли? Ну, как сейчас не похвалить самого себя, как не сказать, что я самый умный и находчивый. Но, к сожалению, эти оригинальные мысли владели мною не долго. Тело начало мерзнуть. Увы, приятные моменты жизни, как оргазм, длятся секунды. Очнувшись, я решил, что пора уже как можно быстрее собираться в дорогу. Переговорив с главным советником Владыки, я начать обдумывать план строительства комнат для четырех времен года в Баме.

Глава 7

Правосудия десницу ты поддержкой укрепляешь,

Ты врагов смиряешь гневом без плетей, оков и тюрем.

Через три недели я сошел с корабля на берег в Бендер-Аббасе и сразу же отправился в Тегеран. Верный пес Алабай возбужденно кружился вокруг меня. Он был счастлив, но только скулил, словно зная, что лаять нельзя. Содержание собаки в мусульманском мире было строго запрещено: она, как и свинья, считалась нечистым животным, которое может осквернить одежду и пищу человека. Несмотря на то, что Алабай чуть похудел, выглядел он и грустным, и радостным одновременно.

Муниза,

легонько оттолкнув пса, бросилась мне на шею. От ее густых и красивых волос пахло галием²⁸, под тонким атласом скрывались красивые упругие груди. Она целовала меня, терлась, даже обнюхивала. Пока я отдыхал в саду, наложница вскипятила воду в хамаме, наполнила ее ароматами свежего персика. Я уже засыпал, когда она силой затащила меня туда. Горячая вода из чистых источников сделала свое дело, избавив меня от усталости, накопленной за последние месяцы. Сейчас еще больше хотелось спать, причем не вылезая из этой длинной ванны. Муниза, раздевшись догола, присоединилась ко мне и стала водить языком по моей шее и ушам, время от времени нежно покусывая их. Она так заводилась. Потом медленно, но верно начала опускаться вниз. Стон ее становился все сильнее, как росло и мое возбуждение. Ей нравилось то, что она делала. Я до сих пор не мог понять, что больше меня сводило с ума – ее язык или стоны. В этом и заключался секрет моей привязанности к Мунизе. Уже два года у меня не было другой женщины. Честно говоря, о других я даже и не задумывался. Впервые у меня появилась наложница, которая читала мои мысли, а временами даже опережала их. Когда я уходил по делам, она с помощниками рыскала по рынкам и собирала разные ароматы, смешивала и мазалась ими, чтобы каждый раз от нее исходил новый запах. Потом она записалась в тайный кружок любовниц. Был и такой в Тегеране. Я давно знал о существовании этого сообщества. Целая каста сутенеров, евнухов, торговцев рабынями и десятки самых красивых любовниц собирались вместе и делились секретами обольщения.

После посещения этого кружка Муниза еще больше изменилась. Она выучила десятки поз, о которых я раньше не слышал, а некоторые так и не смог попробовать. Но это не было самое главное. Наложница конкретно раскрепостилась. Это уже она разжигала мою страсть, а не я. Пиком ее дикости стал последний день перед отъездом в Бендер-Аббас. Когда я открыл дверь и зашел в комнату за вещами, первое, что увидел, была обнаженная Муниза в моей любимой позе.

– У меня для тебя хорошая новость, хозяин, – сказала она, – в этом году я получу титул самой красивой любовницы.

– Да? Но я не смогу тебе подарить большой дом или целый корабль, – ответил я, смеясь. – Даже, если бы и смог, то не стал бы этого делать.

Где-то лет пять назад один вельможа в честь победы на ежегодном конкурсе любовниц подарил своей юной грузинской пассии корабль. Тогда это стало самой громкой новостью города. Настолько громкой, что разозлила даже Шахиншаха. Самые оригинальные и дорогие подарки мог делать только Правитель. Корабль публично утопили, а наложница перешла в гарем первого лица.

После этого конкурс прикрыли на насколько лет, но вскоре он возобновил свою работу и начал тихо собирать женщин, горящих желанием отличиться в любовных утехах. Муниза сейчас готовилась принять участие в этом конкурсе. Пока все эти шалости не приносили мне головной боли, я поддерживал свою красавицу. И потом все это полностью окупалось в постели.