Тайну хранит звезда

Романова Галина Владимировна

– У молодого прохвоста ничего не было. Сосед со своим портфельчиком. Он с ним лет десять, а то и больше таскается. Никогда не расстается! – фыркнула Нина Ивановна.

И вдруг сделала скромный легкий шажок вдоль стены в направлении двери в гостиную, приложила ухо к стенке, а Володину пальцем погрозила. Муж странно затих, и она начинала нервничать.

– А вчера вы этого человека не видели?

– Нет.

– Описать его сможете?

– Молодого прохвоста? – уточнила она и заглянула все

же в комнату.

Муж сидел, закрывшись подрагивающей в его руках газетой, в кресле. Уже ладно. Нина Ивановна снова вернулась к разговору с Володиным.

– Описать смогу, но не детально. Очень симпатичный. Стройный… – Воспоминания на мгновение заволокло синеву ее глаз, потом она встряхнулась. – А почему вы не спрашиваете, почему я называю его молодым прохвостом?

– Спрашиваю, – улыбнулся невольно Володин. Она ему определенно нравилась. – Почему?

– Да потому что мне кажется, что он за спиной отца крутил роман с его дочерью! – возмутилась Нина Ивановна.

И вдруг пошла в гостиную, Володин за ней. Она подошла к креслу, на котором подрагивал от обиды и тихого возмущения ее муж, выдернула газету из его рук. Наклонилась к его щеке, нежно поцеловала и тихо прошептала что-то. Володину удалось расслышать лишь «прости». Супруг улыбнулся победно, проскрипел что-то, Володину лишь удалось разобрать «ладно», тут же выбрался из кресла и пошаркал в кухню.

Вот так! Все плохо и здорово одновременно! Он немного позавидовал. Ему вот даже и пособачиться не с кем.

– Вы сказали, – напомнил о себе Володин, вставая на пути ее влюбленного луча, бьющего из синих глаз в спину супругу, – что у него предположительно мог быть роман с Ниной?

– Ну да. – Нина Ивановна недовольно поморщилась: Володин закрыл от нее любимую спину.

– А почему вы так решили?

– Потому что этот молодой прохвост бывал в доме Галкиных в отсутствие хозяина.

– Постойте, постойте! – возмутился Володин, почувствовав нетерпение в ответах Нины Ивановны, нетерпение, подталкивающее его к двери. – Вы же сказали, что этот молодой прохвост дважды был…

– С самим Галкиным! – Она нацелила ему в лоб острый ноготь указательного пальца, но ткнуть не решилась. – Я сказала, дважды был с хозяином. Но без него-то он тоже бывал!

– Оп-па… – выдохнул он. – И вы думаете, что у него с Ниной могло что-то быть?!

– Может, да, может, нет. Я же не стояла со свечкой. – Она изящно подергала суховатыми плечами. – И даже не могу сказать, бывала ли Нина в тот момент дома… Хотя, если хозяина не было, кто же ему мог открыть? А он задерживался… И опять же в тот день, когда Ниночка покончила жизнь самоубийством… Ах, как нелепо оборвалась жизнь девушки! Как нелепо!!!

Нина Ивановна уже откровенно теснила его к двери, нетерпеливо поглядывая на двери

своей кухни, за которой чувствовалось волнительное движение ее супруга, намекающее на перемирие. Там пахло кофе, жареными гренками и ванилью.

– Нина Ивановна, голубушка! – взмолился Володин и вцепился в ее ладонь, нацелившуюся на дверной замок. – Что в тот день, когда Нина выпала из окна?!

– А что в тот день?! – возмутилась она, нетерпеливо дрыгая левой коленкой. – Нина выпала из окна!

– Но вы что-то еще хотели сказать! Точно хотели!!!

Его ботинки, подталкиваемые ее домашними пушистыми тапочками, уже пересекли границу порога. Дверь кухни распахнулась, явился взору улыбающийся супруг в переднике. В одной руке он держал блюдо с гренками. В другой турку с кофе. Все, время Володина истекло. Но он упорно держал оборону, схватившись пальцами за притолоку. Не станут же бить его по рукам дверью!

– Я хотела сказать, молодой человек, что вам давно пора, – пыхтела Нина Ивановна, налегши на дверь грудью.

– Что вы хотели сказать про молодого прохвоста?! Что с ним было не так в день самоубийства Нины Галкиной?! – злился Володин и твердо держал позиции. – Что?! И я ухожу!

– О господи, какой же вы настырный! – Она вдруг ослабила натиск, отошла от двери и, лукаво улыбнувшись, погрозила ему пальцем. – Можете добиться от женщины всего, чего пожелаете! Слышал, дорогой? Учись!

– Так что, Нина Ивановна? – поторопил ее Володин, заметив, как сурово сдвинулись брови хозяина дома.

Нина Ивановна запросто могла договориться до того, что в Володина полетели бы гренки вместе с блюдом.

– В день самоубийства Нины этот молодой прохвост тоже был у нее.

– У нее?!

– А как же еще считать? Он пришел, потом она пришла, потом прошло достаточно много времени, он вышел, прошел по двору, поздоровался с молодым человеком, уехал на машине через какое-то время, а потом крик, хай… Ужас!!! Наверняка он разбил бедной девочке сердце, она и того…

Господи!!! Володину сделалось плохо. Коленки подгибались, по спине градом лил пот, куртка сделалась неподъемно тяжелой, давно пора было сменить ее на пиджак. С ума сошел, носить ее в конце апреля. В голове ухало и шумело.

Он пришел раньше Нины?! Значит ли это, что он был в квартире, когда девочка вернулась из школы? Или ждал ее на лестничной клетке? Они были знакомы? Почему никто из ее подруг о нем ни словом не обмолвился?

Ушел не сразу. Пробыл долго. Значит ли это, что между ними что-то было? Но эксперты секс исключили. Просто общались? Тогда что он делал в тот момент, когда Нина трепалась по телефону с подругой? Сидел и слушал детский лепет? В свои-то тридцать с лишним лет?

Ушел, а потом крик, хай…