Тайны богинь
Шрифт:
— Нет, Ваша светлость, что Вы! Я все тщательно проверил, никакого стороннего вмешательства.
Русана кивнула и взяла руку отца в свою. От прикосновения Радим проснулся. Он приоткрыл глаза, разглядывая старших дочерей.
— Оставь нас, — велел князь лекарю.
Тот поклонился и удалился.
— Спасибо, что приехали попрощаться с отцом… — тихо проговорил Радим и посмотрел на княжну бакарскую. Его рука коснулась ее живота. — Русана… если родится сын… назови его в честь меня… пусть он будет сильным мужчиной, как его дед… исполни мое последнее желание.
Русана
— Хорошо… папа, — кивнула девушка, не рискнув огорчать умирающего и говорить, что у нее родится девочка и имя она получит в честь бабушки. Уж она в этом была уверена.
— Пусть Велед… помирится с отцом… и станет покорным сыном! Я… отдавал тебя замуж…. за наследного княжича, а… не труса, — поморщился Радим. Ему с трудом давались слова, но он продолжал сыпать указаниями.
— Я не могу отвечать за мужа, — прошептала Русана. Подступившие слезы высохли, так и не пролившись.
— Заставь его… пригрози ребенком… ты моя дочь, ты… андорская княжна, а не смиренная… дворовая девка…
Русана растерянно обернулась на Агату. Та ответила ей многозначительным вздохом.
— Я поговорю с Веледом, — покорилась Русана.
— Хорошо… — выдохнул Радим. — А теперь иди, я хочу поговорить с твоей сестрой.
Русана встала, ни проронив ни слова. Она не так себе представляла прощание с родным отцом. Девушка вопросительно посмотрела на сестру. Агата одобряюще ей кивнула.
— Пусть будет милосердна к тебе Маргарита, отец, — прошептала Русана и покинула покои, оставляя отца и ненужную ему дочь наедине.
— Ты не присядешь?
Агата спорить не стала. Она прошла к кровати и села на край, намного дальше, чем сидела Русана. Девушка подняла глаза на отца.
— Зачем ты пытался отравить Михаила?
— Ради тебя… — ни на секунду не задумался андорский князь. — Ради того, чтобы на трон сел твой муж. Ради того, чтобы ты стала королевой.
Агата протянула руку и взяла ладонь отца в свою. Заглянула ему в глаза. Поморщилась. Отпустила руку и встала.
— Снова ложь! Даже стоя на краю жизни — ты врешь! Ты сделал это только ради себя. И ты не хотел делать меня королевой… ты хотел убрать меня с дороги! Либо я умру, либо Демьян избавится от меня. Но смерть наверняка была бы предпочтительней, да, папа?!
Радим поморщился.
— Не неси чепухи! Ты моя дочь…
— Ненужная дочь!
— Да… я был против, чтобы Росья рожала. Она настаивала… чтобы я через год женился… Отсана бы все равно родила… детей… а ты осталась без матери…. Но твоя мать… никого никогда не слушала… все делала по-своему. Вини ее за твое сиротство.
— Ты ничего не путаешь? Я была сиротой при живом отце! При молодой мачехе! А мне винить маму, которая любила меня и дала жизнь?! — Агата выдохнула, пытаясь успокоиться. Отдышавшись, она продолжила уже тише. — Ты умираешь, отец. Это твое наказание за зло, что ты причиняешь. И я бы очень хотела, чтобы ты жил дальше, чтобы, постарев, ты понял, как был не прав все эти годы. Но я ничего не могу сделать. Я дарю тебе свое прощение… и, даже несмотря на то,
— Я другого от тебя и не ждал… — криво усмехнулся Радим. — Спасла жизнь чужому человеку… помогаешь беднякам… а родной отец не заслужил и капли… любви…
— Я спасла жизнь не чужому, я спасла ее мужчине, за короткие сроки ставшего мне близким человеком. За полгода жизни во дворце я получила столько заботы, ласки, любви, сколько не получила за всю жизнь, прожитую с родными по крови людьми.
— Глупая… они любят тебя… только потому, что ты ворожея… им выгодно тебя любить… не строй иллюзий…
Агата выдохнула. Она не собиралась спорить с умирающим отцом. Девушка обошла кровать, встав у ног князя, закрыла глаза и принялась шептать молитву Маргарите, чтобы та была милосердна и забрала душу без предсмертной агонии. Радим откинулся на подушку и тяжело выдохнул.
— Все… что я заслужил… от родной дочери…
Закончив с молитвой, Агата открыла глаза.
— Король оставил на мое усмотрение решение о твоем обвинении. Но не волнуйся, отец, эту жизнь ты покинешь князем, а не преступником. Твое предательство останется только на твоей совести и не опорочит честь твоей семьи. Пусть будет милосердна к тебе Маргарита. Я позову твою жену и младших дочерей. От них ты получишь необходимую любовь. Прощай, отец. Покоя тебе в новой жизни, — проговорила девушка и, развернувшись, покинула комнату князя. За дверьми ее ждал стражник, который молча повел принцессу в подготовленные покои. По дороге Агата ни проронила ни слова, ни слезинки, но, когда оказалась в своей комнате, закрыла дверь и сползла по ней, заходясь в рыданиях.
— Милая… — Демьян кинулся к жене. Он поднял ее на руки и перенес на кровать, садясь рядом и прижимая к себе.
Агата плакала, ничего не говоря, а мужчина лишь ласково гладил ее по волосам, плечам и спине. Когда слезы закончились, а всхлипывания прекратились, Агата слегка отстранилась от мужа. Тот нежно стер с покрасневших щек слезы.
— Мне жаль, милая…
— Я простила его… но богини не простят, как бы я ни просила. Он совершил слишком много зла и должен понести наказание. Маргарита уже ждет его… Он хотел избавиться от меня, Демьян, — выдохнула девушка.
— Что?
— У него было два варианта исхода отравления короля: либо я умру, либо перестану быть твоей женой. В первом случае все просто: зная, что я сделаю все, чтобы спасти Михаила, он надеялся, что я защищу его ценой своей жизни. А дальше все прекрасно: больше нет ненужной дочери, клейма, которое мучает, а принцу можно подсунуть одну из любимых дочурок. Во втором же случае отец верил, что ты не простишь мне, что я не смогла спасти твоего отца, будешь винить меня в его смерти, отдалишься, а впоследствии избавишься от надоевшей жены. И опять же он подсунет тебе любимую и послушную дочку. Этот яд был не для короля, этот яд был для меня! В любом случае он убил бы меня…