Тайны Древнего Лика
Шрифт:
– Алекс. Просто – Алекс. – Голос ареолога прозвучал напряженно.
– Видите ли, Алекс… Золото так и не попало на Землю.
Батлер оттолкнулся плечом от стены, ссутулился и обхватил себя руками, словно у него внезапно заболел живот.
– Что случилось? – коротко спросил он, сверля Нарбутиса тревожным взглядом.
– Модуль врезался в «Арго», – хмуро ответил тот. – Полковник Маклайн погиб.
– Как же так? – растерянно пробормотал Батлер. – А Лео?
– А инженер там, – кивнул Нарбутис на экран внешнего обзора. – Где и остальные.
В кабине вновь повисло молчание. Батлер, уставившись в пол, бездумно водил ладонью по заросшим щекам.
Наконец Батлер поднял голову:
– Мы будем их искать?
– Нет, – жестко сказал Нарбутис. Словно опустил топор на шею приговоренного к смерти. Приговоренных к смерти. – Загружаемся – и взлетаем. Туда не пройти, там барьер.
– Барьер?
– Да, что-то вроде барьера. Знаете, как действует на психику инфразвук?
Алекс медленно покивал:
– Читал. «Голос моря»…
– В данном случае – голос Сфинкса.
– Ясно, – после долгого молчания произнес Батлер. – Спасибо, что прилетели.
Он медленно встал, сверху вниз провел руками по бокам, словно оглаживая комбинезон, – и наткнулся на пустую кобуру.
– Пистолет-то верните. Пойду, влеплю ему в бок пару пуль на прощание.
– Вы пришли без пистолета, Алекс, – сказал Нарбутис. И, встретив недоверчивый взгляд ареолога, добавил: – Честное слово.
– Без пистолета, – подтвердил Бастиан Миллз.
Батлер прищурился:
– И в кого бы это я стал там стрелять? Да, конечно, там что-то есть, определенно что-то есть… Память-то мне отшибло явно неспроста. Избирательно отшибло, имя свое я помню, и много чего другого помню… всю собственную жизнь… Но это не значит, что там меня схватили краснокожие жукоглазые марсиане… а я отстреливался… Это вовсе не значит, что навалились, связали, произвели резекцию мозга, а то и полную экстирпацию и отпустили на все четыре стороны… Но что-то там, несомненно, работает, до сих пор работает. И я из кожи вон вылезу, чтобы вспомнить…
Во время этого монолога Батлер проверял свои карманы, словно рассчитывая обнаружить пистолет в каком-нибудь из них, – хотя «магнум-супер» не поместился бы даже в самом большом, набедренном, кармане. Внезапно замолчав, он извлек что-то из комбинезона, поднес к глазам – света в кабине было маловато. Обвел взглядом Нарбутиса и Миллза:
– Вы можете объяснить, откуда в моем кармане визитная карточка некоего Ди Эф Келли? Магазин дамского белья. Уолсолл, Фликстон-стрит, двадцать семь. Где этот Уолсолл находится?
Его собеседники озадаченно молчали.
6
Он неторопливо позавтракал под ритуальный аккомпанемент теленовостей и оставил посуду на столе, дабы приходящая прислуга не скучала. И набрал номер менеджера.
– Это Доусон, – сказал он, поздоровавшись с Беном. – Меня сегодня не будет в Мемфисе [19] . И завтра, возможно, тоже. Так что постарайтесь справляться собственными силами. Если что – звоните.
Бен заверил, что все будет нормально, и Пол Доусон, опустив мобильник в карман халата, направился на второй этаж, в спальню, – собираться в дорогу.
19
Город в США.
Поднимаясь по лестнице, он представил, какую гримасу
Кинув халат на неубранную постель, Пол Доусон натянул джинсы, надел свитер и достал из шкафа легкую куртку. Пускаться в странствия в дорогих костюмах было не в его стиле. Побросал в небольшую сумку приготовленный заранее походный комплект – бритву, дезодорант и прочее – и опять поиграл кнопками мобильного телефона, намереваясь заказать такси. Билет на авиарейс до Трентона уже лежал в боковом кармашке сумки.
…Где-то над Кентукки землю внизу закрыла сплошная облачность. Она сопровождала «боинг» до самой столицы штата Нью-Джерси. Октябрьский день, казалось, вот-вот готов был позиционировать себя как дождливый вторник, но так и не собрался это сделать – Трентон встретил пассажиров порывами влажного ветра с Атлантики, однако зонты доставать не пришлось.
Пол Доусон неторопливой походкой пересек просторный зал аэровокзала и, изучив указатели, свернул к туалетам.
В кабинке он пробыл недолго. Потом подошел к умывальникам, но открывать кран не стал, а принялся изучать в зеркале свое лицо.
В зазеркальном пространстве прилежно повторял все его движения высокий, средней комплекции мужчина из тех, кому за пятьдесят, с аккуратно подстриженными светлыми, но некрашеными волосами. Форме его массивного носа мог бы позавидовать любой ястреб, тонкие губы казались каменными, а из-под пшеничных, стрельчатых, густых бровей серьезно смотрели глубокие темные глаза. Вдоволь наглядевшись на себя, Доусон достал из нагрудного кармана куртки очки в тонкой дорогой оправе и водрузил их на свой ястребиный нос.
«Нормально, – сказал он себе. – Благообразный и респектабельный. Почти настоящий доктор».
Стекла в очках были обыкновенными, потому что на зрение он не жаловался.
7
За приоткрытым окном шумели на ветру дубы. Крепкие морщинистые стволы с раскидистыми ветвями занимали все пространство между домом и сплошь обвитой плющом оградой, и землю с редкой травой усеивали желуди. Отсюда, с высоты второго этажа, был виден только кусок противоположного тротуара, протянувшегося вдоль пустыря. Говорят, там когда-то было кладбище, и строиться на этом месте никто не желал. Здесь, в южном пригороде Трентона, царила тишина. Тишина вполне устраивала Алекса Батлера, перебравшегося сюда после развода. Из всех предложений агентства недвижимости он остановился именно на этом коттедже. И арендная плата была вполне приемлемой. А соседствующее кладбище – если оно там действительно когда-то было – его совершенно не смущало.