Тайны государственных переворотов и революций

Малаховская Галина Цыбиковна

Между остатками Таниных вещей в водонепроницаемой упаковке лежало неоконченное письмо к матери: «Я не знаю, что из меня получится. Вероятно, ничего. Я пытаюсь вспомнить, как это бывает, когда у тебя есть смелость. Я ничто. Я больше даже не женщина, не девушка, а только ребенок».

Многие девочки, которые появились на свет в Валье-Гранде после ее смерти, получили имя «Таня».

ЗАГОВОР ПРОТИВ ЧИЛИ и УБИЙСТВО ЛЕТЕЛЬЕРА

Впервые о вмешательстве ЦРУ в президентские выборы в Чили 1970 года открыто заговорили в 1972 году 21 и 22 марта в газете «Вашингтон пост» были опубликованы две разоблачительные статьи американского журналиста Дж. Андерсона.

В них говорилось, что, согласно секретным документам Интернэшнл телефон энд телеграф (ИТТ), эта корпорация в 1970 году неоднократно оказывала помощь ЦРУ в том, чтобы не допустить прихода к власти левых сил. ИТТ поддерживала постоянные контакты с должностными лицами ЦРУ, чтобы объединенными усилиями вызвать экономический хаос в Чили и тем самым способствовать перевороту. Руководство ИТТ изъявило готовность финансировать сам переворот и предложило администрации Никсона миллионные суммы. Обвинения, выдвинутые Андерсоном против ИТТ в связи с ее вмешательством в дела другого государства и давлением на правительство США, были подкреплены вескими доказательствами. Секретные документы ИТТ — телеграммы, памятные записки общим объемом 80 страниц, которые американский журналист вскоре предал огласке, — раскрывали тайное из тайн корпорации: факт вступления руководящих деятелей ИТТ в сговор с ЦРУ с целью повлиять на исход выборов в иностранном государстве. Документы выглядели тем более убедительно, что в них шла речь об активной роли в этом сговоре Дж. Маккоуна, бывшего директора ЦРУ, ныне одного из директоров ИТТ.

В конце августа 1973 года, т. е. в канун переворота в Чили, пресса затеяла шум вокруг новой сенсации: появилась рукопись книги «ЦРУ и культ разведки», написанная бывшими американскими разведчиками В. Маркетти и Дж. Марксом, в которой содержались доказательства участия ЦРУ в подготовке заговора против правительства Народного единства. Год спустя некоторые данные об участии ЦРУ в перевороте в Чили разгласил член палаты представителей М. Харрингтон, демократ от штата Массачусетс. В начале сентября 1974 года редакции газет «Вашингтон пост» и «Нью-Йорк таймс» получили из неназванных источников текст его конфиденциального письма, в котором с возмущением сообщалось о подрывной деятельности ЦРУ в Чили, на которую было истрачено 11 млн. долларов, а также указывалось на многочисленные действия США, представлявшие собой вмешательство в дела другой страны и предпринятые без предварительной консультации даже с комиссией конгресса, призванной контролировать подобные действия. Далее в изложении Харрингтона следовал схематичный перечень тайных операций, направленных против правительства С. Альенде, о которых стало известно из показаний директора ЦРУ У. Колби на совершенно секретных слушаниях в комиссии палаты представителей по делам вооруженных сил США.

Разглашенные Харрингтоном факты участия США в акциях, направленных на экономический и политический подрыв законного правительства Чили, вызвали острые дебаты. Между тем администрация Никсона, несмотря на повторные запросы сенаторов, все начисто отрицала. «Вся администрация, сверху донизу, твердила, что мы непричастны к этим событиям, — писал Харрингтон. — Но вот 40 страниц черным по белому… со всеми подробностями, показывающие, что мы были вовлечены в эти события по самые уши.»

Сенат вынужден был заняться изучением показаний, данных в период чилийских событий под присягой должностными лицами.

Итогом 15-месячного расследования явился доклад специальной сенатской комиссии конгресса США, которая, анализируя лишь прошлую деятельность ЦРУ, официально подтвердила то, что уже было известно: этот орган с ведома и одобрения администрации и лично президентов США на протяжении многих лет широко прибегал к проведению тайных операций по вмешательству во внутренние дела других стран, поддерживая на выборах тех или иных кандидатов или партии, провоцируя военные перевороты. Более того, военные

перевороты, как зафиксировала сенатская комиссия, превратились в 60-е годы «в доминирующий вид тайной деятельности ЦРУ и по масштабам связанных с ними расходов превзошли психологические и политические акции». В рамках этой политики вмешательства, «не принимавшей в расчет никакие соображения морального порядка», осуществлялся, в частности, и план свержения законно избранного народного правительства Сальвадора Альенде, означавший посягательство на политическую независимость и суверенитет Чили.

Итак, 11 сентября 1973 года чилийская военщина, поощряемая из-за рубежа империалистическими кругами, совершила злодейское преступление — убила законного президента страны, свергла правительство Народного единства и, захватив власть, установила режим фашистского типа. Во главе государства и правительства стала так называемая хунта, состоящая из представителей трех видов вооруженных сил и корпуса карабинеров. Председатель хунты генерал А. Пиночет Угарте ее указом был объявлен президентом республики. В его руках — исполнительная власть, а в руках хунты — законодательная. В правительстве ключевые посты заняли военные. Национальный конгресс и палата депутатов были распущены. Таким образом, военный переворот, при совершении которого интересы чилийской буржуазии совпали с интересами крупных североамериканских монополий, не только уничтожил конституционное правительство страны, но и покончил с самой конституцией, на которой основывалась буржуазная демократия в Чили.

Сразу же после переворота хунта создала по образцу и подобию гитлеровского гестапо свою тайную полицию — Национальное разведывательное управление (ДИНА). Этот репрессивный орган был наделен безраздельной властью — правом арестовывать людей, бросать их в тюрьмы, пытать, а если нужно, и уничтожать. Он действовал только по личным приказам Пиночета и был подотчетен лишь одному ему. ДИНА пользовалась неограниченными правительственными ассигнованиями и поэтому располагала совершенными средствами.

Главные представительства ДИНА в Европе находились в Мадриде и Женеве. Хунта, несмотря на слабые связи Чили с Испанией по военной линии, постоянно держала в своем посольстве в Мадриде более десяти военных атташе и их помощников. Столько никогда не имело даже посольство США. Под личиной военных атташе в действительности скрывались исполнители выработанного Пиночетом и его приспешниками чудовищного плана международного масштаба, направленного на физическое уничтожение их политических противников.

Европейское отделение пиночетовской охранки возглавлял генерал Педро Эвинг Одер, обосновавшийся в Мадриде. В результате публикации в западной прессе разоблачительных материалов о преступлениях ДИНА за границей он стал слишком одиозной фигурой, и его пришлось отозвать; штаб-квартиру перенесли в Брюссель. Служащие ДИНА, прикрываясь дипломатическими паспортами, вели надзор и слежку за чилийскими демократами, нашедшими убежище в странах Западной Европы и Латинской Америки, похищали и даже убивали их.

Убийство Летельера дорого обошлось чилийскому режиму. Юджин Проппер — один из ведущих сотрудников юридических служб США, взявшийся за ведение дела, размотал такой клубок заговора, что потряс даже видавших виды американских обывателей. Нити заговора вели непосредственно в резиденцию президента. И генералу-диктатору пришлось клятвенно заверять своих возмущенных североамериканских покровителей в полной непричастности к убийству. Не столь высокие участники заговора не смогли отделаться подобными заверениями: некоторые из них все же были привлечены к ответственности, а Майка Таули — технического руководителя чилийских секретных служб, выходца из США, сына главы филиала компании «Форд» в Сантьяго, прокурор Проппер вытребовал в Вашингтон, где Майк, заключенный под стражу, дал ценнейшие показания, проливающие свет на многие темные дела «тайной полиции» Чили.