Тайны Инков
Шрифт:
Зашифрованные в андской мифологии даты прецессионных событий не оспаривают принятые археологическую хронологию и интерпретацию. Напротив, проникновение в мифы на астрономическом уровне придает дополнительное измерение интерпретации, которое обогащает археологические данные и в то же время подтверждается ими. И все же я считаю, что было бы опрометчиво не предупредить, что весь настрой этой книги отличается коренным образом от нынешнего общего представления об андской позднеинкской цивилизации хотя бы потому, что в ней в самой сути андского социального, интеллектуального, политического и религиозного восприятия выявляется влияние комплексной астрономической космологии, существование которой у всякого народа еще подлежит
Многое из написанного мною в настоящей книге отличается такой расстановкой акцентов от общепринятого в научной литературе. Идеи о том, что андская мифология пересказывает значительные прецессионные события (глава 2), или о том, что три мира в андской космологии понимались на одном уровне как местоположения в небесной сфере, соединенные Млечным Путем (глава 3), которые существуют в Андах достаточно давно, оказываются новыми для западных ученых. Точно так же, мысль о том, что андские народы не только имели названия для всех видимых невооруженным глазом планет, но и связывали их с важными божествами (главы 4 и 5), совершенно не соответствует ортодоксальной точке зрения, согласно которой они не дали названий ни одной планете, кроме Венеры.
В главах с 6 по 8 рассказывается о том, как идеи этой неизвестной андской космологии стали одной из движущих сил истории Анд. Через эти главы красной нитью проходит также отсутствующая в научной литературе мысль о том, каким образом андская мифология регистрировала изменения, происходившие одновременно в социальной и небесной сферах, и каким образом их синхронность может быть подтверждена археологическими находками, с одной стороны, и обработанной на компьютере планетарной и археоастрономической информацией — с другой. Этот метод исторической «триангуляции» позволяет точно увидеть, как в течение тысячелетий андские народы стремились обосновать свою социальную действительность определенными небесными сочетаниями.
Главы 9 и 10 повествуют о том, как эта система мышления, уже достаточно древняя к началу XV века, по праву становится отдельной реальностью — основным оправданием и определяющей силой развития империи Инков. Название книги содержит намек на главную миссию, которую инки считали себя обязанными выполнить. По моему мнению, эти открытия, касающиеся тайного предначертания империи Инков, способны привлечь к себе наибольшее внимание, но также и вызвать наибольшую озабоченность. В техническом языке андской мифологии отображены истоки не только величия инков, но и их всесторонней уязвимости, вследствие которой судьба огромной империи оказалась отданной в руки менее двухсот интервентов.
Настоящая книга — это прежде всего исторический труд, она охватывает многие дисциплины, но всегда с точки зрения неразрывного исторического вопроса: «Что произошло?» Из предположений, позволивших в настоящем исследовании напрочь отказаться от общепринятого восприятия «доисторического» андского мира, наиважнейшим является представление о том, что андская мифология была призвана передавать информацию о прошлом в настоящее. Я полагаю, что это предположение вполне оправдало себя, и поэтому пришел к выводу, что наше современное понятие «предыстории» устарело.
Значение этого вывода настолько важно, что им продиктована вся форма написания данной книги. Я описал, каким образом я узнал то, что узнал. Как убедится читатель, весь этот процесс стал возможен потому, что со временем я осознал, что мифы построены таким образом, чтобы дать ответы на ими же поставленные вопросы. Снова и снова я обнаруживал, что кажущиеся нелогичными элементы мифов вставлены специально для постановки новых вопросов.Каждая новая трудность в понимании мифов сверхъестественным образом становится дверью в новое знание. Собственный опыт работы с мифами убеждает меня, что за их
Жаль будет, если любителю мифов покажется, будто настоящий труд стремится низвести мифологию до уровня одной из отраслей астрономического наблюдения. Нет, это не входит в мои намерения. По моему разумению, на определенном уровне некоторыемифы служат для кодирования сложных астрономических наблюдений. Астрономический уровень мифологии предстает, как мне кажется, в виде нотной гаммы в полифонической партитуре. В следующих главах я попытался показать, как в андской мифологии небесные, общественные, политические, религиозные и духовные элементы сплетаются в обезоруживающе простенькие и очаровательные истории. Тем не менее я был бы неискренен, если бы стал утверждать, будто астрономический смысл играет в андской мифологии решающую роль, хотя небесный «подтекст» и составляет важный элемент всех драматических событий андской истории.
Насколько я могу судить, настоящий труд является первой глубокой монографией, в которой внимание сосредоточено на единственной в Новом Свете цивилизации, подтверждающей существование технического языка мифологии. Нет такого учебника, который подсказал бы, как это следует делать, и читатель вправе отнестись скептически к труду, в котором содержатся такие огульные утверждения, как в настоящей книге. В конце концов почему бы читателю не принять за окончательный вердикт коллективное молчание научного сообщества относительно технического языка мифологии?
На этом вопросе я подробно останавливаюсь в главе 7, в которой попытался описать, как и почему антропология и археология — две науки, занимающиеся главным образом толкованием «предыстории», — по вполне понятным причинам исторически сохраняли свойственное им неприятие представления о широкой распространенности важных идей, если только подобные идеи не считаются «всеобщими» и «возникшими независимо друг от друга». Как станет ясно читателю, технический язык мифологии слишком своеобразен, чтобы его раз за разом изобретали заново. Поэтому, если признать существование технического языка мифологии, тогда следует признать и то, что антропология и археология систематически недооценивали масштабы и значение взаимодействия людей по всей планете на протяжении по крайней мере последних шести тысяч лет.
Написание предлагаемой читателю книги стало настоящим приключением, начавшимся и закончившимся одним и тем же мифом. Из двух его сохранившихся вариантов приведу записанный около 1573 года испанским священником Кристобалем де Молиной:
«В провинции Анкасмарка, что в пяти лигах от Куско, индейцы рассказывали следующую басню.
За месяц до потопа их овцы (ламы) закручинились, днем они ничего не ели, а ночью следили за звездами. В конце — концов пастух поинтересовался, что их беспокоило, и они ответили, что расположение звезд предсказывает гибель мира от воды. Услышав это, пастух посоветовался со своими шестью детьми, и вместе они приняли решение собрать сколько можно пищи и овец и подняться на вершину очень высокой горы под названием Анкасмарка. Они говорят, что по мере подъема уровня воды, гора становилась все выше, и потому потоп так и не смог накрыть ее полностью, а когда вода спала, гора тоже уменьшилась. Таким образом, шесть детей того пастуха вновь заселили тот район. Рассказывают и другие подобные истории, которые я не привожу здесь во избежание многословия. Главный источник подобных басен — это незнание Бога, идолопоклонство и пороки этих людишек. Если бы они умели писать, то не были бы столь тупыми и слепыми».