Тайны Инков
Шрифт:
Это очевидное обращение к обратному движению Марса описывает также сложный политический урок, который, возможно, был усвоен инками в процессе размышления над мифологической летописью Уари и состоял в том, что этос войны надо «сдерживать» — то есть умерять, — если хочешь успешно учредить подлинную империю. Тем не менее братья и сестры сожалеют об утрате своего жестокого брата, который мог бы помочь им во время войны. Тогда Айар Качи вновь появляется и, будучи далеким от стремления к мести, заявляет:
«Не бойтесь… что я пришел только для того, чтобы положить начало известности империи инков… Я останусь в той форме и образе, какие вы увидите недалеко отсюда, на
Гора на горизонте Куско, Гуанакаури, где впредь проживал этот брат, была второй из важнейших святынь в Инкской империи, после храма Солнца. Третье место занимал храм Виракочи в Каче. Именно здесь проходило посвящение молодых воинов. Благодаря анонимному хронисту мы знаем, что планетарной идентичностью инкского бога войны была красная планета, Марс, известная как Аукайок, «он с врагами». Что касается Париакаки, который, подобно Айару Качи, сравнивал горы, когда находился в пылу бойцовского гнева, то его имя означает «камень красной киновари» [108] .
108
Пария — ярко-красный кварцевый кристалл — киноварь, распыляемый для добычи ртути. Кака означает «камень» или «утес».
Так оно было. Яуйос заявляли о своем происхождении от Марса.
Но почему? Что означало это заявление? Почему эта мысль, подобно самому Париакаке, возникла около 850 года н. э.? Ни один крестьянин Уарочири, ни, насколько известно, капакасТиауанако, ни даже инки, которые просто вели свою родословную от человека (Манко Капака), бывшего любимцем Юпитера, никогда не возносили свои претензии так высоко, как к непосредственно планетарному происхождению. Родословные уакипростых людей были совсем иными по природе творениями Виракочи, представляющими мифологические истоки происхождения системы с двойным родством. Столкнувшись с необходимостью сбалансировать стремление к занятию земель с потребностью не выглядеть нарушителями древних норм социального порядка, как же додумались воины считать полезным указывать на планету, как на свою родословную уаку,когда каждый знал, что родословная уакабыла… была… чем?
И тут я понял: родословныеуаки крестьянства представляли звезды.
Чем дольше я размышлял над этой идеей, тем больше уверенности приобретал в том, что это было правдой. Впервые изумляясь теперь подлинному величию «творения» у Ти-тикаки, я начал также осознавать смысл претензии воинов на планетарное происхождение. Эта идея не просто решила судьбу светского государства Уари. Воспринятая крестьянством, она неизбежно трансформировала духовную традицию Анд.
Онтология — это один из тех грандиозных терминов греческого происхождения, о которых вспоминаешь только в критических случаях. Определяемая как «раздел метафизики, который изучает природу существования или бытия как таковых», она не принадлежит к тем понятиям, которые легко приходят на ум жителям Запада. Вежливо спрашивая «Кто он?», ожидаешь ответ вроде «О, он — дистрибьютор крупнейшей фармацевтической фирмы», который позволяет обходить острейшие онтологические проблемы. В английском языке столь жесткое понимание функциональности, что ему трудно выражать «суть-измерение» опыта.
Как было кратко (и функционально) описано в главе 2, понятие родословных уакподдерживало
Теперь я заново перечитал описание Молины сотворения у Титикаки:
«Творец начал создавать людей и нации, которые живут в той области [Титикаки], делая каждую нацию из плоти и окрашивая одежды, которые каждая должна была носить… и каждой нации был дан свой язык, на котором она должна была говорить, и песни, чтобы петь, и продовольственные культуры, которые она должна была сеять. Когда Творец закончил окрашивать и творить указанные нации и людей из плоти, он вселил жизнь и душу в каждого, как в мужчин, так и в женщин, и повелел, чтобы они прошли под землей. С тех пор каждая нация появилась в тех местах, куда он повелел им идти. Они говорят, что одни вышли из пещер, другие — из холмов, третьи — из источников, четвертые из стволов деревьев… и они говорят, что первые родившиеся из тех мест превратились там в камни, другие говорят, что первые из их рода превратились в соколов, кондоров и других животных и птиц. Стало быть,уаки, которые они используют и которым поклоняются, существуют в различных формах».
В то время мое внимание было приковано к тому, чем на самом деле являлись уаки.В той форме, в какой эти образы создал Виракоча, они были животными.Этот аспект версии Молины повторяется во многих других источниках. Различные хронисты описывали родословные уакиразных племен как идолов, обычно каменных, иногда деревянных или даже медных, как в случае с каньяри, одних — без какой-то определенной биоморфической формы, других — в форме птиц или животных. Я так долго связывал формулировку «звезды — это животные» с поведением животных в мифах, что никогда не задумывался над тем, чтобы применить это к родословным уакам.Как только эта идея осенила меня, она привнесла в мой мозг горы информации.
Представление о том, что каждый вид животных имел небесный прототип, заботившийся о благополучии данного вида, — это известный факт андской этнографии. Как уже говорилось, Уртон показал, что в современном Мисминее рождение земных лисов связывается с сезонными ритмами Лиса небесного. Аналогичным образом Зуидема и Уртон показали, что инкские ритуалы, посвященные размножению лам, проходили в соответствии с различными положениями небесной Ламы. Эти представления были знакомы также испанским хронистам. Акоста писал:
«Они [индейцы] приписывали особые свойства различным звездам, и те, кто нуждался в покровительстве, поклонялся им… И вообще, они полагали, что у каждого [вида] животного и птицы, который водится на земле, на небесах есть его подобие, ответственное за его [то есть каждого вида] размножение и увеличение численности».
Кобо также пишет: «Короче говоря, для каждого вида животных они различали звезду на небе, и есть много [звезд], которым они поклонялись, и они дали им имена и стали осуществлять жертвоприношения».